Zapiski Russkago naučnago instituta vъ Bѣlgradѣ

243

логически весьма разные индивидуальные оттЪнки одной и той же политической настроенности.

Можно спросить: въ какомъ отношени наши указан1я на содержаше и значене подлинной идеолог!и Чаадаева находятся къ той проблем „гыеня Запада“, которую, въ лиц Шевырева, выдвигалъ погодинско-шевыревскй „МосквитянинъЪ“? Мы установили, что проблема эта вполнЪ серьезно и въ широкихъ рамкахъ была поставлена не только въ русской публицистикЪ, но и самою западной жизнью и литературой, въ частности и въ особенности идейнымъ движенемъ въ римскомъ католичествЪ$. Въ то же время въ МосквЪ жиль и своеобразно влялъ такой глубокй умъ, какъ Чаздаевъ. Такъ же какь славянофильство, со включенемъ и Шевырева, нельзя просто трактовать какъ отголосокъ и подголосокъ германской идеалистической философ!и до Баадера включительно, точно такъ же неправильно было бы, на аналогичный манеръ, разсматривать Чаадаева въ его отношении къ католической рели!озно-философской („теократической“) мысли. Но, тмъ не менфе, такъ же какъ идеи Шеллинга, Гегеля въ его разныхъ ипостасяхъ и видоизм5нен!яхъ до Фейербаха включительно и, наконецъ Баадера, давали огромную поддержку работ русской мысли въ опредфленномъ или, вЪрн$е, опредъленныхъ направленяхъ, — и Чаадаевъ духовно прислонялся КЪ какой-то огромной идейной силЪ, дЪйствовавшей на Запад. Поскольку учене о „гшени Запада“ опиралось на эту идейную силу, которую своеобразно и духовно-вл!ятельно, какъ живая личность, въ РосФи „представлялъ“ оригинальный и сильный умъ Чаадаева, — съ этой духовной силой и съ этимъ душевнымъ потокомъ русская мысль сталкивалась непосредственно въ самой МосквЪ. Между славянофильствомъ, и въ его кир$евско-хомяковскомъ, и въ его шевыревскомъ облик$, и западничествомъ ББлинскаго-Грановскаго-Герцена стояла третья сила, на которую указывала одинокая, казалось бы, въ Росси и обвфянная какимъ то загадочнымъ трагизмомъ фигура Чаадаева.

Съ западничествомъ, поскольку оно было безрелиг!озно и даже противорелиг!озно, Чаадаевь расходился въ самомъ корн$ религ!озно-историческаго мровоззрЪня, сходясь однако въ чисто историческомъ воспр!ят!и нфкоторыхъ явлеНЙ русской истори (реформа Петра Великаго и ея культурно-политическая оцфнка). Съ славянофильствомъ Чаадасвъ, отвергая въ славянофильскомъ воспр!ят!и истори культурно-нашоналистическую стихо, осуждая во всякихъ видахъ „народную сп5сь“ и „народное чванство“, сходился въ признани абсолютнаго верховенства двуединаго религ!озно-

17%