Bogomolьe

114 бось, говоритъ, жарко было итти ... да что жъ это у васъ лошадь-то безъ глаза, да и телѣжонка какая ненадежная, гдѣ вы только такую разыскали..? Горкинъ его проситъ — сдѣлайте намъ такое одолженіе, скажите ужъ поскорѣй, мы пойдемъ ужъ, — а онъ на окошкѣ присѣлъ, и все разспрашиваетъ и разспрашиваетъ, и смородину ѣстъ. — Да вамъ — спрашиваетъ — какого Аксенова, большого или маленькаго? И сталъ намъ объяснять, что есть тутъ маленькій Аксеновъ, — этотъ троицкіе сундучки работаетъ и разную мелкую игрушку, а больше сундучки со звоночками, хорошіе сундучки ... потому его и зовутъ сундучникомъ. А то есть большой Аксеновъ, который настоящій, игрушечникъ... онъ и росту большого, и богатый, сравнить нельзя его съ маленькимъ Аксеновымъ ... даже и въ Сибирь игрушки загоняетъ, внукъ у него этимъ дѣломъ орудуетъ, а самъ онъ духовнымъ дѣломъ больше занимается, ихняго прихода староста, уважаемый... но только онъ богомольцевъ не пускаетъ, съ этого не живетъ, и не слыхано даже про него такое, и даже думать невозможно! — Вы — говоритъ — что-то путаете... вамъ, вѣрно, сундучникъ нуженъ, подумайте хорошенько!.. Увидалъ насъ съ Анютой и смородинки по вѣточкѣ выкинулъ. Мы ему говоримъ, что и мы тоже люди не послѣдніе, не Христа ради, а по знакомству, сродственникъ Аксенова насъ послалъ. Горкинъ ему еще объяснилъ, что и мы тоже старосты церковные, изъ богатаго прихода, отъ Казанской, и свои дома есть... — А большіе дома? —- спрашиваетъ — до той стороны будетъ? Нѣтъ никакой силы разговаривать. Горкинъ ему про Трифоныча сказалъ, — Аксеновъ, молъ, нашему Трифонычу сродни, и Трифонычъ у насъ лавочку снимаетъ, да второпяхъ-то улицу намъ не записалъ на бу-