Kniga Іюnь : razskazы

— 119 Человѣкъ онъ былъ городской, въ городѣ выросшій, дальше Боровицкаго уѣзда никуда не выѣзжавшій, но что подѣлаешь — жили въ душѣ его какія-то „ озимыя", „умолотъ", „яровыя" и „запашки", и вотъ такъ, распустивъ вожжи, уперевшись разставленными ногами въ передокъ таратайки, вдыхая широкими ноздрями запахъ весенней воды, душистой, какъ разрѣзанный первый огурчикъ, а несетъ этотъ запахъ молодой вѣтерокъ, просѣиваетъ черезъ лиловую голую рощицу, вздуваетъ Марельникову бороденку —■ вотъ такъ, поглядывая на луга и овражки, до того чувствуетъ себя Марельникоаъ настоящимъ хозяиномъ, что, окликни его какая-нибудь великая земная власть — исправникъ, губернаторъ: — Эй, кто таковъ будешь? Кликнулъ бы отъ всей оторопи своей: — Землевладѣлецъ-съ! И ничего въ этомъ нѣтъ удивительнаго. Много на Руси встрѣчалось и встрѣчается такихъ не то что мечтателей а духомъ живущихъ другой жизнью и порою столь напряженно и реально, что даже не знаешь, какое за такимъ человѣкомъ существованіе слѣдуетъ утвердить — помощникъ ли онъ провизора или реорганизаторъ русскаго флота? Марельниковъ былъ землевладѣльцемъ, Купцова лошадь, новокупка, сытая, съ глубокимъ желобомъ посреди крупа, свободно и легко несла легкую таратаечку и не обращала никакого вниманія на сѣдока: сама прибавляла шагу, гдѣ считала нужнымъ, сама переходила на ту сторону дороги, гдѣ посуше. Марельниковъ нюхалъ веселый вѣтерокъ и думалъ о хозяйственномъ. Знаній у него по этой части не было, но зато были планы и совѣты. — Пчельникъ завести. Всѣмъ совѣтую заводить пчельники. Образцовые. Безъ всякихъ трутней. Трутней отдѣлить, посадить на меньшій раціонъ, а то и просто поморить голодомъ. Небось, живо заработаютъ. Почему всѣ