Kniga Іюnь : razskazы

— 67 ная, раскололся хаосъ, родилось солнце. Катя Петрова, ученица консерваторіи по классу пѣнія, сказала піанисту Евгенію Шеддеру слова библейской Руфи: — Пойду за тобой, и твой Богъ будетъ моимъ Богомъ и твой народъ будетъ моимъ народомъ. Но піанистъ Шеддеръ, кажется, этихъ словъ не разслышалъ... Они познакомились на концертѣ. Вмѣстѣ вышли и онъ проводилъ ее домой, на другой день зашелъ самъ, безъ зова. Съ этого и началось. Катя удивлялась, пугалась — почему онъ приходитъ. Не чувствовалось, что она ему понравилась. Онъ на нее не смотрѣлъ и ни о чемъ не спрашивалъ. Онъ все время говорилъ самъ и вдобавокъ о своей любви къ другой женщинѣ, къ какой то пѣвицѣ, Лавизѣ Ченъ, которой онъ аккомпанировалъ на концертахъ. О себѣ и о Лавизѣ Ченъ. О Катѣ Петровой, испуганной и покорной своей слушательницѣ, онъ не говорилъ ни слова. Онъ разсказывалъ о талантѣ Лавизы Ченъ, еще больше о ея очарованіи, умѣніи нравиться, покорять и властвовать, говорилъ загадочно и поэтично. — Она дала мнѣ только одно утро и одинъ день, и только одинъ вечеръ и одну ночь — но это путь солнца. Катя Петрова пудрила свое узенькое личико и прикалывала бантикъ то къ плечу, то къ поясу (одинъ только бантикъ и былъ); но онъ ничего этого не видѣлъ. Онъ садился у окна, въ профиль. Его рѣзкій горбатый носъ четко вырисовывался- на розовомъ небѣ бѣлой ночи. Катя ежилась на своей оттоманкѣ и слушала о чудесной любви къ чудесной другой женщинѣ, которая умѣла выбирать духи, цвѣты, умѣла одѣваться и внушать чудесную любовь. У Кати былъ милый голосокъ, но ни разу не посмѣла она спѣть при Шеддерѣ. 5*