Otčій domъ : Semeйnaя hronika. Kn. 4-5

262 предлагалъ исправнику, въ случаѣ волненій и безпорядковъ, поступать по всей строгости законовъ, примѣняя въ крайнихъ случаяхъ вооруженную военную силу. Такимъ образомъ конституція въ городѣ Алатырѣ оказалась подъ надзоромъ исправника, жандармскаго ротмистра и воинскаго начальника. Весь городъ пребывалъ уже въ лихорадочномъ возбужденіи по случаю конституціи, а она гдѣ-то застряла. Наконецъ, проснувшись по утру 20 октября, жители услыхали малиновый звонъ большого соборнаго колокола, а выйдя на улицу, узрѣли на домахъ флаги, а на заборахъ — „Высочайшій манифестъ". День былъ базарный и потому въ городъ съѣхалось много всякаго люда изъ окрестностей. Всѣ горожане высыпали на улицу. Интеллигенція металась отъ радости и революціоннаго восторга и наскоро совѣщалась объ устройствѣ торжественнаго засѣданія. У лавокъ, трактировъ и заборовъ, съ раскленными на нихъ манифестами, собирались толпы народа, тоже и на базарной площади, на пристаняхъ и у вокзала. „Парламенты съ совѣщательнымъ голосомъ" росли какъ грибы послѣ дождя, совершенно естественно, безъ заранѣе обдуманнаго намѣренія. И, конечно, вмѣсто тишины и спокойствія, былъ большой веселый праздничный шумъ, споры и ссоры по поводу совершившагося событія. Читали манифестъ и спорили: конституція это или манифестъ? Крестьяне добивались узнать, какъ и что написано про землю, а толковые люди, по силѣ разумѣнія, объясняли. Въ соборѣ отецъ Варсонофій прочиталъ манифестъ съ амвона послѣ обѣдни и приказалъ трезвонить по Пасхальному. Полиція и жандармы прохаживались по улицамъ, прислушивались, приглядывались и покрикивали: — Ну, проходите, проходите! Не толпиться!