Večernій zvonъ : povѣsti o lюbvi

61 радость. Это и тоской нельзя назвать. Грустно - радостное томленіе, отъ котораго хотѣлось тихо-тихо напѣвать безъ словъ грустную народную пѣсенку о разлукѣ, о чужой-дальней сторонушкѣ, о какой-то зазнобушкѣ... Я даже не зналъ имени той дѣвушки. И мнѣ вовсе не нужно было это... Прошло три мѣсяца. Въ юности, для любовнаго испытанія, срокъ значительный... Развѣ мало и въ Самарѣ красивыхъ дѣвушекъ? Глаза во всѣ стороны разбѣгаются... А тутъ еще такое великое событіе въ жизни: превращеніе недавняго гимназиста въ студента! Столько радостныхъ хлопотъ впереди: надо получить изъ гимназіи аттестатъ зрѣлости и подать его съ прошеніемъ въ университетъ, надо найти комнату и сожителя, рѣшить вопросъ о факультетѣ. Впереди — новая жизнь... Тускнѣть сталъ образъ дѣвушки съ туманнымъ взоромъ и не рождалъ уже радостной тревоги въ воспоминаніяхъ... "Ѣхалъ изъ Самары въ Казань, поглощенный переходомъ на студенческое положеніе, и совсѣмъ не думалъ о дѣвушкѣ въ платочкѣ. Но когда пароходъ присталъ къ Новодѣвичью, радостная тревога неожиданно воскресла съ новой силою. — Новодѣвичье! Я стоялъ на балконѣ парохода и искалъ глазами дѣвушку съ цвѣтами въ толпѣ на пристани... Нѣтъ ея! Давно отцвѣли уже ландыши и незабудки и скошены всѣ луговые цвѣты. И такая тоска пробудилась вдругъ въ душѣ моей, что померкли всѣ радости ожидающей меня въ Казани новой жизни. И когда пароходъ загудѣлъ жалобнымъ сигналомъ къ отвалу, точно кто-то незримый подтолкнулъ меня: я торопливо забралъ свои вещи и сошелъ съ парохода на пристань. Кто-то шепнулъ: останься до другого парохода? Зачѣмъ я слѣзъ? Я еще и самъ не зналъ, зачѣмъ я сдѣлалъ это. Глупо! Конечно. Я и самъ моментально