Vladimіrskій sbornikъ : vъ pamętь 950-lѣtїę kreštenїę Rusi : 988-1938

86 и ХІП-мъ вѣкахъ, т. е. въ эпоху общаго распространенія романскихъ вліяній въ европейскомъ искусствѣ). Если же присутствіе западной струи, восходящей къ карловингско-оттоновскимъ источникамъ, подразумеваетъ, какъ намъ кажется, какое-то сознательное заимствованіе, то чѣмъ объяснить интересъ, проявленный повидимому на Руси, ко все же далекой карловингско-оттоновской архитектурѣ? Мы знаемъ, что эта архитектура могла быть извѣстной въ Россіи. Достаточно вспомнить оживленную торговлю Кіева съ Регенсбургомъ, русскія посольства ХІ-го вѣка въ Майнцъ къ германскимъ императорамъ или присутствіе въ Кіевѣ ирландскихъ монаховъ, зависѣвшихъ отъ монастырей южной Германіи (хорошо извѣстна роль ирландскихъ монаховъ въ распространеніи искусствъ въ до-романскую эпоху). Но въ условіяхъ насажденія монументальнаго искусства въ древней Россіи роль князей была, конечно, рѣшающей. Спрашивается поэтому, не слѣдуетъ ли предполагать ихъ личной иниціативы въ дѣлѣ перенесенія въ русскую архитектуру элементовъ ранняго западнаго искусства, особенно когда это вліяніе не находитъ себѣ объясненія въ общемъ развитіи художественной дѣятельности на территоріи восточной Европы? Правдоподобіе этой гипотезы какъ-будто подтверждается тѣмъ, что прирейнское искусство несомнѣнно вдохновлялось имперскимъ дворомъ и большая часть его лучшихъ произведеній обязана своимъ основаніемъ самимъ государямъ, членамъ ихъ семьи и ихъ ближайшему окруженію. Между тѣмъ, мы знаемъ, что русскіе Рюриковичи не только помнили о своихъ западныхъ и сѣверныхъ родичахъ и принимали ихъ у себя, но старательно умножали родственныя связи со всѣми дворами средней и даже западной Европы. При русскихъ княжескихъ дворахъ поэтому великолѣпно знали все, что происходило на Западѣ, и особенно все то, что относилось къ придворной жизни и дѣятельности государей. Основаніе же церквей, какъ извѣстно, дары на строительство и украшеніе храмовъ прямо входили въ эту дѣятельность; и самимъ русскимъ князьямъ случалось даже оказывать денежную помощь на постройку церквей на Западѣ, напримѣръ, въ томъ же Регенсбургѣ. Мы не собираемся предлагать „норманской теоріи1' для объясненія древне-русскаго искусства, но вмѣшательство русскихъ князей и отпечатокъ ихъ вкусовъ на памятникахъ, основанныхъ ими, намъ кажутся довольно вѣроятными, и невольно въ памяти встаютъ произведенія придворнаго искусства Сициліи, гдѣ въ ХП-мъ вѣкѣ другіе князья-Норманны культивировали не менѣе замѣчательное, а еще болѣе эклектическое искусство. Впрочемъ, извѣстный текстъ Печерскаго Патерика, излагающій преданіе объ основаніи Великой церкви Кіевской лавры, намекаетъ на присутствіе скандинавской слагаемой въ сложномъ конгломератѣ художественной дѣятельности Кіева въ ХІ-мъ вѣкѣ. Напомнимъ, что размѣры этой знаменитой