Vladimіrskій sbornikъ : vъ pamętь 950-lѣtїę kreštenїę Rusi : 988-1938

100 личными знаками, изъ которыхъ восемь въ статьѣ и воспроизведены (№№ 1 и 21 по 27). 2) Великолѣпная шестиугольная бронзовая привѣска изъ собранія Лихачева съ изображеніемъ на обѣихъ сторонахъ знака, подобнаго нашему 2-му типу (табл. I, 7) — вѣроятно, также временъ Владиміра Мономаха — но сложно орнаментированнаго, съ присоединеніемъ на одной сторонѣ фигуры птицы надъ среднимъ стержнемъ (табл. III, 18). 3) Тотъ же знакъ (и тоже съ „птицей"), но уже въ перевернутомъ видѣ, увѣнчанный крестомъ и такимъ образомъ ясно переходящій въ „хоругвь41, — на обѣихъ сторонахъ другой, гораздо болѣе грубой по рисунку подвѣски изъ Эрмитажа, найденной въ Бѣлгородкѣ, близъ Кіева1). III. Дальнѣйшій обнаруженный послѣ 1929—1930 гг. археологическій матеріалъ, касающійся знака семьи Владиміра Святого, сводится главнымъ образомъ къ слѣдующимъ бытовымъ памятникамъ, чрезвычайно важнымъ для его исторіи, но до сихъ поръ еще не привлекавшихся для изслѣдованія вопроса: 1) Обнаруженные при раскопкахъ, предпринятыхъ хранителемъ государственнаго музея въ Гроднѣ, г. Іодковскимъ, кирпичи княжескаго терема и стараго княжескаго храма въ названномъ городѣ, отмѣченные знаками, близко подходящими къ нѣкоторымъ знакамъ на княжескихъ печатяхъ, описанныхъ Орѣшниковымъ (табл. IV, 32 и 33); они принадлежали, очевидно, мѣстной русской княжеской династіи, а именно, потомству младшаго сына Ярослава Мудраго, Игоря-Юрія, просуществовавшей, какъ оказывается, до самаго татарскаго нашествія * 2). 2) Хранящіеся въ Виленскомъ Бѣлорусскомъ Музеѣ подлинные перстни двухъ Полоцкихъ князей ХІІ-го вѣка, Бориса (| 1128) и Всеслава II (| послѣ 1181 г.), съ вырѣзанными на ихъ пластинкахъ-печатяхъ знаками, совершенно ясно представляющими собою ближайшее развитіе знака Владиміра Святого и Владиміра Мономаха3). 1) Табл. III, 20. Одной своей стороной она почти идентична третьей кіевской подвѣскѣ изъ Эрмитажа, упомянутой выше (табл. III, 21). Но орнаментировка „хоругви" на другой сторонѣ все-таки нѣсколько иная. 2) Подробности въ интереснѣйшей и обстоятельной статьѣ проф. А. В. Соловьева, Новыя раскопки въ Гроднѣ и ихъ значеніе для русской исторіи, въ „Запискахъ Русскаго Научнаго Института въ Бѣлградѣ" 1935 г., вып. 13, стр. 70—96 съ рисунками различныхъ знаковъ на стр. 82. 8) Табл. II, 9 и 10. — На эти перстни обратилъ наше вниманіе проф. А. В. Соловьевъ, а сдѣланное въ 1936 г. съ Виленскимъ Госуд. Архивомъ и Бѣлорусскимъ Музеемъ сношеніе привело къ любезной присылкѣ памъ гипсовыхъ оттисковъ обѣихъ печатей, а также описанія музея (Ант. Луцкевіч, Беларускі Музей ім. Івана Луцкевіча, Вільня 1933), гдѣ онѣ воспроизведены, съ расшифровкой надписи: к(ня)з(ь) Вс(ес)л(а)в(ъ) П(о)л(о)тск(ій), Всеславъ, очевидно, П-й, ибо знакъ его — дальнѣйшее отклоненіе отъ знака Владиміра Св. (отпаденіе „острія"). Нашъ рисунокъ—по увеличенной вдвое точной копіи гипсовыхъ оттисковъ, сдѣланной бар, Н, А. Типольтомъ,