Zapiski Russkago naučnago instituta vъ Bѣlgradѣ

—220

Герценъ напечаталъ тогда же увезенную въ Россю Ми_хайловымъ прокламашю „Къ молодежи“'), и отозвался самъ призывомъ: „Заводите типографии!“ ?). И это въ полномъ соотв$тстви съ его нападками на „доктринеровъ на французсю ладъ и гелертеровъ на ньмецю“ въ противоположность себЪ, цфликомъ „бросившемуся въ борьбу“. Что думаль по ‘этому поводу Чернышевскй? Во время своего процесса онъ категорически отрицалъ какое-либо отношеше къ дБлу тайныхъ типографий) и остался вЪренъ этому показаню до конца дней. Таково свидфтельство В. Г. Короленка*). То же самое утверждалъ и самый близки послЪ смерти Добролюбова Чернышевскому челов$къ, его двоюродный братъ А. Н. Пыпинъ. Въ своихъ показаняхъ во время процесса Черньшевскй еще разсказалъ о бурныхъ нападкахъ на него со стороны Михайлова во время одного об$да у Некрасова за то, что онъ, Черньнпевск, ‚апатичный человЪкъ“ и поэтому „охлаждаетъ молодыхъ людей“). Подъ молодыми людьми подразумЪ вается и Костомаровъ. Неужели придумалъ это Чернышевскй? Михайловъ уже былъ осужденъ во время процесса Чернышевскаго, но все равно, можно ли предположить, что Чернышевскюй возвелъ бы на Михайлова напраслину, съ единственной цлью привести еще одинъ аргументъ въ свое оправдан!е? Не могъ ли онъ думать, что его показан!е можеть быть, или вЪрнфе должно было быть провЪрено свидфтельскими опросами другихъ приглашенныхъ на этотъь обЪдь у Некрасова, такъ же, какь и самаго хозяина дома?

А помимо этого у насъ есть, хотя и не прямое, а косвенное, но весьма вЪское доказательство того, что этотьъ разсказъ въ показаняхъ на судЪ Чернышевскаго соотвЪтствуетъ истинз. Оно было и въ рукахъ судей Чернышевскаго. Я разумБю письмо Огарева съ припиской Герцена, найденное при обыск у Чернышевскаго, гдЪ и обращене и всЪ прочя фамили были соскоблены. Мы еще вернемся къ нему по другому поводу. ПокамЪстъь мн$ важны эти слова Огарева противъ Чернышевскаго: „Какая тутъ общественная дЪятельность, какое общее дЪло! Тутъ идетъ продажа, продажа правды и доблести изъ за искусственнаго скептицизма, который даже не скептицизмъ, а просто сомн$н!е въ приложени себя къ ДЪлу, безъ всякаго пониманя принцишальнаго скептицизма“5). Это уже не разговоръ и не показане на судф, а написано чернымъ по бЪлому Огаревымъ, отъ котораго Михайловъ

1) Тамъ-же, № 1 стр 161.

2) „Колоколъ“, № 105 (1861).

3) „Былоз“, № 5, стр. 112—115. 4) Воспоминаня о Ч—скомъ.

5) „Былое“, № 4, стр. 162.

5) „Былое“, № 3 (1906), стр. 306.