Zapiski Russkago naučnago instituta vъ Bѣlgradѣ

229

зшевскому. И не только изъ-за разноглая по вопросу объ общинномъ землевладфи. Отбросивъ идеалистическую философию, Чернышевскй оставался рац!оналистомъ. Двигателемъ для него всетаки будетъ распространен!е научныхъ принциповъ. Онъ никогда не говорилъ ни прямо, ни косвенно, что потребности, а не идеи дЪлаютъ исторю. Отнюдь н$ть: „какова мысль, такова и воля“ ") — училь Чернышевский. Оттого и подъ старость, въ письмЪ къ Вернадскому, Чернышевскй все еще опредБляетъь задачу общественнаго дЪятеля чисто теоретически: „главный матер!алъ, надъ которымъ оперируетъ разумъ, творяций сошальныя формы — эгоистическе и прежде всего матеральные интересы. СдЪлать подсчетъ этихъ интересовъ, поставить наибольшее благо наибольшаго числа людей въ качествЪ цфли, показать эту таблицу, съ ея противоположными итогами, громаднымъ массамъ, которыя теперь, по неумБню расчитать, допускаютъ существован!е неестественной сощальной ариеметики — остальное можно легко предсказать и предвидЪть“ °).

На этомъ рашонализмЪ Чернышевскаго справедливо опи'рается въ своей книгБ о Чернышевскомъ Плехановъ. Тутъ совершенно правильно видБль онъ основане для себя какъ `марксиста отмежеваться оть Чернышевскаго. Да, разумЪется, этого положения марксистовъ: не идеи, а потребности дЪлаютъ исторю,у Чернышевскаго нЪтъ. Однако, не будетъ ли болЪе правильнымъ смотрЪть на ращонализмъ Чернышевскаго какъ на придачу, на нЪкую заранЪе сдЪланную поправку въ будущемъ ‘`марксизмЪ? А вЪль, у самихъ марксистовъ, и въ томъ числЪ иу Плеханова, очень часто натыкаешься на разсужденИя, въ которыхъ, не замБчая этого, они тоже впадаютъ въ совершенно такой же, немного упростительсюй и на современный взглядъ наивный ращонализмъ.

Именно какъ ращоналисть ЧернышевскИ не могъ не быть гораздо болЪе „доктринеромъ на французскй ладъ или гелертеромъ на н-мецюй“, чмъ общественнымъ дЪятелемъ „бросившимся въ борьбу“. Отсюда два непрем$нныхъ слБдств1я: во первыхъ, ему одинаково была дорога вся цфликомъ его система, все цЪлостное м!росозерцаше, которое онъ проводилъ съ такимъ трудомъ. И, значитъ, не къ чему было дълать исключен!е въ своей полемикЪ въ пользу Герцена. Во-вторыхъ, будучи послЪдовательнымъ, никакого призыва, никакого: „\103 у0со!“ онъ вовсе не могъ имЪфть въ виду.

Въ частности по отношеню къ презиран!ю всей западной цивилизащи, блестяще со свойственнымъ ему талантомъ проводимому Герценомъ, оно было уже никакъ, отнюдь не пр!емлемо.

) Тамъ-же, т. УТ, стр. 211. ) У В. Г. Короленко въ „Воспоминаняхъь“, стр. 22.

1 2