BЪlgradkiй Puškinskiй sbornikь

114

Для сравненя приведу тЪ же отрывки изъ „ОнЪгина’, въ переводЪ Одавича (БЪлградъ, 1924 годъ).

Евгени]е Оъегин.

1

„Чика ми ]е старог рёда „Разболев се збиъа много „Послух тражи, заповеда. „Боле смислит ни]е мог’о...

П

То ветропир мишъа млади,

Летеб’ с поштом кроз прашину, Свемойнни га Зевс награди

Да наследи сву родбину. При]атеъи мог Руслана! Ла ]унака свог романа Без увода, одмах, велим, Приказати сад вам желим. Мо] Оъегин знанац мио Покра] Неве живот поче, Где ]е, можда, читаоче, И ваш роба] ил’ с]а] био. Ту се некад шетах и ]а, Ал ми север сад не при}...

„Ерегов пример друге учи! Ал’ досадност како мучи

С’ боним бити дневи, нови, Ни корака никуд мови. Лукавство |е ниско, ружно Полужива забавъати Подглавник му поправъати Додавати лек му тужно, Док уздахе жела коси: „Кад ве да те Баво носи“!

Какъ видимъ, Одавичъ, въ сущности переложилъ на болье современнный языкъ Трнскаго, сохранивъ всЪ его метрическе недостатки...

Изъ остальныхъ переводчиковъ заслуживаютъ внимаыя Авгусшь Харамбашичь, [овань Храниловичь, Тома Марешичь, Аншонь Радичь и Иса Великановичь. Все зто крупные и серьезные имена въ истор!и хорватской культуры; въ частности Тома Марешичь, трудолюбивый и зкриб!озный ученый филологъ, перевелъ „Иладу“, „Одиссею“, „Энеиду“, „Буколики“ и „Георгики“ гексаметрами, еще „Пана Тадеуша“ разм$ромъ оригинала, и. т. д. (кажется единственный случай такого богатства переводовъ въ свЪтЪ); „Полтаву“ же почему то онъ перевель въ хореяхъ (хорваты зовутъ хореи трохеями). Вотъ ея начало:

Кобире] ]е Росаф $1ауап! Ро шезгоуйи Пуадата ВезКга]пипа Коп]зка аа Ма $1оБо@! рази зата. Маоко!о зуе Ро[ауе, ба1а51 ши $ уг $0уе...

или знаменитое: „Мгновенно сердце молодое“: