BЪlgradkiй Puškinskiй sbornikь

121

гана: „ТевотарВе о#с!е!“, пока франпузы не очистили ВЪ августЪ 1813 г. городъ. Историческая обстановка, въ которой происходитъ дЪйстве романа, связана съ стремлешемъ французскихъ властей искоренить размножившихся въ неспокойные годы разбойниковъ. Первымъ генералъ-губернаторомъ Иллирши сталь популярный маршалъ Мармонъ, герцогъ Рагузскй, бывш позже французскимъ посломъ въ Петербург$.1?) Ему удалось вскорЪ успокоить бЪжавшихъ въ л$са отъ „безбожныхъ якобинцевъ“ крестьянъ, которые оставляли разбойниковъ и расходились по домамъ. Но одновременно работали карательные отряды, повфсиви!е въ 1810 году въ течев трехъ нед$ль семдесять грабителей, которыхъ было запрЪщено, для острастки, по нфскольку м$сяцевъ снимать съ вис$лицъ. Потомъ наступилъ порядокъ, но отдфльныя шайки бунтовали и поздн$е.

Люблянскй „Телеграфъ“ распубликовалъь 20 января 1813 г. приговоръ по дЪлу пяти разбойниковъ, въ числ$ которыхъ было двое по имени Збогарь. Нодье, повидимому, имя героя заимствовалъ отсюда.1?) „Довольно фантастическая“ ‚"*) по характеристикЪ проф. Пр1ятеля, фабула романа не всегда считается съ исторической дЪйствительностью. Подлинный Звогарь наврядъ ли такъ разбирался въ политик$ и философи какъ Нодье, ув5ряющи, что „еретическя“, (ог Пе6го4охез) мысли разбойника записаны имъ ауес ипе зсгири]еизе ИегаШе.) Главнымъ авторскимъ задашемъ остается роковая влюбленность несчастной француженки Антон!и Монллонъ въ обожаемаго венещанцами благодЪтеля бЪдныхъ великолфпнаго Лотар1о. Антония сходитъ съ ума и умираетъ, неожиданно убБдившись, что Лотар!о ни кто иной, какъ „гроза Трста и Истры“, ужасный Збогарь. Самъ таинственный Збогарь, рожденный въ СплитЪ — потомокъ албанскихъ принцевъ, принявцИЙ участе въ сербскомъ возстан!и и, лишенный наслЪдства, напрасно спасавиййся отъ ложной европейской культуры въ дфвственной Черногор!и, (аих топ{аспез С]6тепйпез, гл. ХПИ), попавиий въ пл$нъ кь туркамъ, бъжавициЙ и пренебрегиий престоломъ валашскаго господаря, (гл. [У) чтобы мстить тиранамъ въ качествЪ атамана „Братства обшей пользы“, (сБеЁ 4ез Егёгез 4и Ыеп соштип, гл. Ш). скрытый то подъ маской армянскаго монаха, то венещанскаго патрищя и владБющЙ по суев5рнымъ слухамъ тайной въчной молодости, (гл. У1) онъ интересенъ, какъ воплощеше авторской вольнолюбивой мечты.

Скудныя справки о случайныхъ соприкосновен!яхъ Пушкина со словенцами приходится закончить исторически неизбЪжнымъ указаншемъ на то, что его интересъ къ южнымъ славянамъ касался прежде всего православной Серби. Объ этомъ говорятъ въ хронологическомъ порядк$: стихи, посвященные сербскому возстаню, („Дочери Карагеормя“ 1820)