BЪlgradkiй Puškinskiй sbornikь

ПИ

Это есть „вЪчно дЪтское“ въ дух Пушкина. Этотъ слой самъ слагается изъ двухь противоборствующихъ началъ: душевной гармоничности и бунтарства. Съ одной стороныласковое, любовно пр!ят!е всего, готовность любовно идти всему на встрЪчу, всЪмъ интересоваться и наслаждаться и, съ другой стороны, потребность излить избытокъ жизненныхъ силъ въ буйствЪ, въ постоянномъ возстанйи противъ всего стЪсняющаго жизнь, —анархическое умонастроен!е.

Но непосредственно подъ этимъ слоемъ лежитъ другой, прямо ему противоположный, психологически выражающийся въ настроен!яхъ тоски, хандры (Пушкинъ самъ называетъ себя „хандрливымъ“), унывн!я и скуки. Въ силЪ и глубинЪ этого духовного состояня Пушкинъ (что часто упускается изъ виду) не уступаеть самымъ яркимъ представителямъ тоски и уныв!я въ русской литературЪ и самъ сознаетъ себя именно въ этой своей чертЪ глубоко нащональнымъ („отъ ямщика до перваго поэта -- мы всЪ поемъ уныло“). Какъ и все остальное въ его духовномъ м!фъ, это не остается у него чисто субъективнымъ настроен!емъ; въ силу его дара мысли, оно является основой для цБлой пессимисшической философ жизни, которую нетрудно извлечь изъ Пушкина (не исчерпавъ этимъ, однако, его духовнаго ма). Въ этомъ пессимизмЪ раскрывается вБчная трагическая противоположность между духомъ и „равнодушной природой“ (причемъ къ природЪ относится и безчувственная толпа, и общ укладъ сошальной жизни). Отсюда культъ гордаго одиночества, бЪгство изъ города въ деревню, и общее состояне разрыва и противоборства между духовной жизнью и эмпирической реальностью. Въ этомъ сло пессимизма чисто эмпирическое буйство темперамента, анархизмъ отъ избытка жизненныхъ силъ, превращается въ демонизмъ, въ жажду опасности и гибели, въ влечене къ безумю, въ культъ анархическаго начала въ быт! („вЪтру и орлу и сердцу дфвы нЬтъ закона; гордись, таковъ и ты, поэтъ—и для тебя закона нзтъ!“ — мотивъ, отм5ченный Мережковскимъ и Гершензономъ). Отсюда—глубокое вЪдЪне мрачныхъ демоническихъ страстей, вь которомъ Пушкинъ не уступаеть Достоевскому (Мазепа, Германь въ „Пиковой ДамЪ“, „Скупой рыцарь“, „Пиръ во время чумы“, „Египетсюя ночи“ и пр.)

Въ этомъ сло открывается впервые — въ порядкЪ того, что Гегель называетъ „несчастнымъ“ и „разорваннымъ сознанемъ“ — сфера чистаго духа въ его отличии отъ эм-

пир!и жизни. Полный богатаго духовнаго содержания пере: ходъ ведетъ отсюда въ шрейий слой примиряющей, по существу уже религ!озной духовности. Прежде всего, въ составъ пессимизма входитъ и трагедля нравсшвеннаго сознаШя — муки совФсти, въ которыхъ открывается нравственное, очищающее сознан!е („Борисъ Годуновъ“, „Мазепа“, „Воспо-

12