BЪlgradkiй Puškinskiй sbornikь

244

еще одна точная историческая дата: 21] декабря 1664 года. Это изображенная поэтомъ битва подъ Новгородъ-СЪверскомъ. Но теперь дЪло идетъ уже быстро къ развязкЪ, т. е. къ убшству дфтей Годунова. Если бы трагедля открываласьмонологомъ Годунова, начинающимся этими словами: „Достигь я высшей власти“, можно было бы сказать, что и она сосредоточена на катастрофЪ, какъ бы ни разнообразилисьсцены, то въ МосквЪ, то при двор$ польскаго короля, то въ замкЪ Мнишека, то на поляхъ сражен!и, то опять въ МосквЪ. Была бы нЪФкоторая растянутость, чередовались бы драматическя положевя, но дЪйстйе развивалось бы безпрепятственно. Значитъ строго повЪствовательное и, въ сущности, постороннее замыслу трагеди избраше Годунова на царство, вотъ что помфшало поэту, увлекшемуся поэтическимъ изображенемъ этого событ1я провести въ драмЪ сосредоточен!е на катастроф$, т. е. единство дЪйствя. КромБнеоконченной „Русалки“ всЪ „сцены“ болдинскаго происхожден!я это единство, напротивъ, соблюдаютъ, при чемъ въ „МоцартЪ и Сальери“ осуществлено и самое строгое единство времени: одинъ день.

Въ 1829 году вышла въ ПарижЪ книжка, озаглавленная: „Те РоеНса|! \отЕз 01 МИтап. Во\ез, \Шзоп апа Ваггу СогомаЙ“. Отсюда почерпнулъь Пушкинъ сцену: „Пиръ во время чумы“. Это свободная адоптащя пьесы „Тре сну о! р!арие“ Вильсона. Между тёмъ послЬдеЙ изъ названныхъавторовъ, обозначенный псевдонимомъ: Гарри Корнуоль, его настоящее имя: Брайонъ Уоллеръ Проктеръ — еще въ: 1815 году издалъ свои: „Огатайс зсепез“. Эта книга тоже была въ рукахъ Пушкина, и онъ придавалъ ей большое значен!е; передъ самой смертью онъ посылалъ ее Ишимовой, прося перевести. Естественно спрашивается, въ какомъ взаимоотношени находятся эти книги съ усвоеннымъ поэтомъ въ 1825 году принципомъ его драматической „системы“, т. е, чередован!емъ отдфльныхъ сценъ.

Такъ какъ о книжкЪ вышедшей въ 1829 говоря о томъ, что происходило, когда Пушкинъ работалъ надъ „Борисомъ Годуновымъ“, рЪчи быть не можетъ, то вопросъ сводится лишь къ тому, зналь ли Пушкинъ въ 1825 г. о книг5 Гарри Корнуоля, вышедшей на десять лЪтъ раньше. На это прямого отвфта нЪтъ. Однако разъ никакого самаго бЪглаго указашя на эту книгу не существуетъ, едва ли возможно какое либо сомнфше въ томъ, что расчленеше драмы только на сцены, какъ первый этапъ „системы“ Пушкина — дЬло его личнаго почина. Другое дЪло послЪ 1825 г. Судя по значеню, какое—мы это только что вид$ли— придавалъ Пушкинъ названнымъ выше англйскимъ поэтамъ, — и не надо пропустить сказать, — поэтамъ весьма второстепеннымъ, нельзя сомнфваться въ большомъ впечатлЗни, произведенномъ на