BЪlgradkiй Puškinskiй sbornikь

261

все данное въ мрЪ эмпирическаго быт!я воспринимается имъ какъ совокупность ея символовъ. „Путешествие въ Арзрумъ“ — повфствован!е о, собственно говоря, незначительномъ въ жизни поэта эпизод. Но вмБстБ съ тмъ „Путешестве въ Арзрумъ“ -— молишва, въ томъ смысл, въ какомъ Пушкинъ примфнялъ это слово къ произведер!ямъ поэзи вообще.

Сейчасъ уже говорятъ рёже о „безсодержательности“, „поверхностности“ Пушкина. Напротивъ, выдвигается его „мистицизмъ“, подъ ч$мъ понимается, между прочимъ, его суевЪр!е, в$ра въ гадалокъ, въ талисманы, его страхъ смерти и т. под.) Но склонность къ суев5ррямъ и мистицизмъ {никогда, кстати сказать, это слово не бывало такъ опошляемо, какъ въ наше время: чего стоятъ хотя бы газетные <Иср6$ вродЪ „мистика фашизма“, „мистика большевизма“ и т. под.!) далеко не одно и то же и не находятся въ непремЪнной взаимной связи. Если бы Пушкинъ быль лишенъ способности религ!ознаго жизневоспр!ят!я, онъ былъ бы, можетъ быть, ловкимъ стихотворцемъ, но не былъ бы поэшомь. Искусство есть результатъь усиля побфдить жизнь и смерть. Если бы у Челов$ка не было хотя бы смутнаго переживаня реальности иного плана бытя, то люди бы не плясали, а кувыркались, какъ собаки и кошки, не пли бы, а чирикали. Степень ген!альности художника, т.е. его способности творческаго преображеня „дЪйствительности“, есть мЪра глубины и цБнности его духовнаго опыта. Пушкинъ не боЛЬе мистиченъ, нежели всецфло, казалось бы, „посюстороннй“ Шекспиръ, и не мене мистиченъ, чфмъ посфтивш!й загробныя селешя Данте. Кто не пережилъ того, что Пушкинъ показалъ въ „ПророкБ“ и въ баллад о бЪдномъ рыцарЪ, тотъ не художникъ. Разница лишь въ избранномъ пути, творческомъ мешодь. Пушкина манилъь путь Пророка. Но онъ не пошелъ имъ. Онъ не жегъ глаголомъ сердца людей — подобно Достоевскому или Данте. Въ своемъ „безполезчомъ“, „безсодержательномъ“ искусств онъ явилъ людямъ образъ того, что открылось бфдному Рыцарю видфнье непостижное уму.

*) Воть еще одна параллель. „Путеш.“ гл. М. Утромъ, профзжая мимо Казбека, увидфлъ я чудное зрЬлище: бфлыя, оборванныя тучи перетягивались черезъ вершину горы, и уединенный монастырь, озаренный лучами солнца, казалось, плавалъ въ воздух несомый облаками. Грибофдовъ {оть 31 янв.): Дорого бы я далъ за живописца: никакими сповама нельзя изобразить вчерашнихъ паровъ, ксторые все утро кругь горы стлались, <олние ихъ позлащало, и они тогда, какъ кипящее огненное море... (пропускъ въ текстЪ) потомъ свились въ облака и улеглись у подножя дальнихъ горъ. Между ними черная скала Пеписъь плавала въ видЪ башни ..

") Напр.: ...И ползаютьъ овцы по злачнымъ стремнинамъ... Ср.