Kniga Іюnь : razskazы

— 29 блеклая и сухая она ни была, она не можетъ не воспріятьэтихъ эманацій экстатическаго восторга, отъ которыхъ дрожитъ вселенная въ часъ разсвѣта. Кусты и трава покрыты пленкой росы, точно сладости въ бакалейномъ магазинѣ слюдяной бумажкой. Роса блеститъ, дрожитъ, кипитъ подъ солнцемъ, шевелитъ стебельки. А дальше фиміамныя голубо-розовыя горы соби. раютъ послѣднюю дымку тумана съ раскрывшагося тор.. жествующаго моря. Восторгъ и благоговѣніе! Вѣдь лучшія качества человѣческаго духа сравниваемъ мы всегда съ поконъ вѣку съ ними — съ моремъ, со скалами. „Неприклонный, какъ скала", „могучій, какъ море", „свободный, какъ вѣтеръ" и „радостный и жаркій,, какъ солнце". А съ чѣмъ сравнишь ихъ? Ни высшаго, нидаже подобнаго нѣтъ. Собаки тявкаютъ ближе. Гонятъ... Вдали выстрѣлъ. Вотъ этотъ самый кабанъ, котораго по легкомысліюсвоему я пришла убить, онъ сейчасъ проснулся въ душистыхъ мокрыхъ кустахъ, хрюкнулъ, охнулъ, большой, корявый, пошелъ за сладкими корешками, завтракать. Блеститъ роса, пахучія колкія травы щекочутъ носъ. Ковырнетъ землю рыломъ, чавкнетъ, покрутитъ завитушкой хвоста. Еще меньше, чѣмъ я, можетъ онъ думать о счастьи чудесной земной жизни, но чувствуетъ то, вѣдь, не меньше и не иначе... Что то треснуло, скрипнуло, засипѣло. Я схватила ружье. Изъ травы выскочило что то вродѣ смятой спичечной, коробки, пошевелило на меня усиками и снова скакнуло бокомъ въ кусты. Цикада, что ли. Какую, должно быть,, дикую картину я для нея представляла! Сидитъ на глухой горѣ невиданное чудище въ клѣтчатой юбкѣ. У ногъ ружье — очевидно, разбойникъ, а