Vъѣzdъ vъ Parižъ

і ДВА ПИСЬМА №лѵ-Беаг, 21 дек. 192... г. Дорогой N. N. надо лишь глубже вдуматься! Сейчасъ идетъ дождь, туманно, какъ всегда у насъ въ эту пору въ Шотландіи, на холмахъ. Но въ моемъ кабинетѣ тепло и сухо, жарко горитъ каминъ. Я только что вернулся съ обычной своей прогулки — она оказалась необычной! — и вотъ, вмѣсто того, чтобы сѣсть за работу надъ „Исторіей Возрожденія11, я невольно отдался встрѣтившимся за прогулку мыслямъ. Во мнѣ сейчасъ славная бодрость и радостность, подъемъ необычайный! Я съ особеннымъ наслажденіемъ отпиваю глоточками ароматичный грогъ, — я немножко прозябъ въ прогулкѣ, — и удобный мой кабинетъ, съ афганскимъ ковромъ, съ почернѣвшимъ дубовымъ потолкомъ, гдѣ еще видны крючки отъ клѣтокъ съ перепелами и жаворонками, которыхъ любилъ водить мой прапрадѣдъ, — съ потемнѣвшими латами рыцаря у двери, отъ давняго моего предка, кажется мнѣ еще покойнѣй и даетъ больше увѣренности въ работѣ. И такъ — я перебираю встрѣтившіяся за прогулку мысли. Онѣ связались и съ Вашимъ послѣднимъ письмомъ ко мнѣ. Я зашелъ далеко — за шлюзы, за озерки. Что меня повело туда — не знаю. Я не страдаю разсѣянностью, но сегодня такъ странно вышло. Тамъ, близъ фермы „ѣігпіі ЛѴауз“, что по-русски значитъ — какіе я дѣлаю успѣхи!