Zapiski Russkago naučnago instituta vъ Bѣlgradѣ

75

Ш.

Толстой цфнилъ комическое въ художественныхъ произведеняхъ другихъ писателей, но обнаруживалъ къ проявлен!ямъ комическаго опредфленное критическое отношен!е. Поэтому интересно привести его отзывы о другихъ художникахъ мастерахъ въ комическомъ жанрЪ — о ГрибоздовЪ, Гоголф, Островскомъ, Достоевскомъ, ШедринЪ, СлФпцовЪ, ЧеховЪ, ДиккенсЪ, ТеккереЪ, МопассанЪ и, наконецъ, о его собственномъ толстовскомъ комизм$.

Онъ любнлъ Грибо$довское „Горе отъ ума“. Онъ, повидимому, цфнилъ эпиграммы Пушкина — одну изъ нихъ. онъ даже какъ-то вспоминалъ во сн$ („у Клариссы денегъ мало“). Онъ восхищается генемъ Гоголя, сатирикомъ и юмористомъ — „Ревизоръ“, „Мертвыя души“, „Шинель“, „НевскЙ проспектъ“, „Коляска“ („Игрушечка“, по его замфчанйю) увлекаютъ его. На него произвелъ большое впечатлЪн!е Диккенсъ (Давилъ Копперфильдъ, ПиквиксюЙ клубъ), хотя въ Диккенс онъ осуждаетъ чрезм$рную исключительность, нетипичность его героевъ. Въ связи съ этимъ обстоятельствомъ Гольденвейзерь сообщаетъ, какъ однажды Т. разсказалъ о н5коемъ ВоейковЪ, котораго онъ видЪфлъ въ своей ранней юности, который былъ гусаромъ. а потомъ пошелъ въ монахи и спился. Воейковъ этотъ былъ очень комиченъ, но въ своей эксцентричности слишкомъ неправдоподобенъ для художественнаго изображения. Воейковъ любилъ сочинять совершенно невфроятныя вещи. Такъ, разъ онъ разсказывалъ, что быль въ ложЪ государя Александра Павловича вмЪстЪ съ Кутузовымъ и однимъ генераломъ. На сценЪ играла французская актриса необыкновенной толщины. „Грудьво,, — пояснялъ жестами Воейковъ. „Государь обращается ко мн и говоритъ: „Воейковъ, что это?“ — „Организмъ, Ваше Величество“.

Въ ПушкинЪ и въ ЧеховЪ Т. цфнилъ сжатую форму комическаго. Растянутость, обиле излишнихъ подробностей наводитъ скуку. „[.е зесге{ 4’&ге еппиуеих, с’ез{ 10оиё ие, про [Щедрина это вполнф можно сказать: онъ всегда все до конца договариваетъ — я никогда не могъ читать его“. Однако, Толстой кое-что цфнилъ въ сатирЪ и юморЪ Салтыкова. Подобный же упрекъ въ чрезмфрности (ехибегапсе) онъ дЪлалъ и ЛЪскову, котораго очень пфзилъ за повфсти религ!ознаго содержан!я.

Толстой находилъ комизмъ Достоевскаго несмфшнымъ и растянутымъ, цфнилъ нБкоторыя вещи Островскаго, любилъ разсказы Слфпцова и находилъ высокохудожественными мног1е разсказы Чехова, котораго вообще любилъ, какъ писателя и человЪка, но упрекалъ его за якобы отсутств!е цъль-