Zarя russkoй ženšinы : эtюdы

50 который, наконецъ, отгадываетъ, обязанъ своимъ счастьемъ никогда не самому себѣ, а всегда чуду, — колдовству или сверхъестественному вмѣшательству какой либо доброй силы нездѣшняго міра, вродѣ, напр., призрака мертвеца, благодарнаго молодцу за честное погребеніе или уплату его долговъ. („Ивашка Бѣлая Рубашка“). Въ обыкновенныхъ же условіяхъ, связываться съ дѣвушкою въ диспутъ мудрости — по взгляду древней пѣсни — почти что непростительная мужская дерзость. Безчисленно количество сказокъ о премудрой женѣ, выручающей безпомощнаго мужа изъ затруднительныхъ положеній, въ которыя его, простака, ставятъ царская служба, навѣты враговъ, либо неосторожное хвастовство. Въ этюдѣ „Паленицт удалая" я болѣе подробно говорю о переходномъ типѣ между богатыркою и вѣщею дѣвою, къ которому относится былинная Василиса Микулишна, жена Ставра Годиновича, сказочная Василиса, попова дочь (любопытно, что все Василисы, одноименницы Василисы Премудрой): какъ онѣ, являясь ко двору князя Владиміра или царя Барянта, дурачатъ ихъ, — разыгрываютъ роли мужчинъ-богатырей и физическою силою преодолѣваютъ всѣ богатырскія испытанія, а умственною — хитро увиливаютъ отъ лукавыхъ попытокъ изобличить въ нихъ переодѣтыхъ женщинъ. Большинству этихъ удивительныхъ женщинъ приписывается сверхъестественное происхожденіе. Что касается не разъ упоминавшейся Василисы Прекрасной, то въ нѣкоторыхъ варіанта къ этой граціозной сказки, Василисы,—вѣщая царевна изъ подводнаго царства отождествляется съ „царевною-лягушкою". Миѳъ царевны-лягушки настолько общеизвѣстенъ, что нѣтъ надобности повторять его. Я только укажу на три его подробности, которыя напомнятъ намъ о той связи вѣщей дѣвы съ водой, что отмѣтилъ я выше въ Ольгѣ, Февроніи и др. 1) Три брата царевича должны выбрать невѣстъ