Zarя russkoй ženšinы : эtюdы

52 красавица изъ красавицъ, умницею изъ умницъ, пророчица и волшебница. А потому прилагается къ ней, въ эпитетѣ и въ дѣйствіи, особый оттѣнокъ — хитрости. Не столико въ смыслѣ лукавства или плутовства, сколько въ смыслѣ одаренности познаніями и способностями выше обычнаго человѣческаго разума. Эта сверхъестественная одаренность пользуется высокимъ почетомъ, въ основѣ котораго лежитъ однако скорѣе страхъ, чѣмъ симпатія. Вообще, надо замѣтить, что къ уму и, въ особенности, къ хитрости русскій эпосъ и старый языкъ относятся далеко не всегда доброжелательно. Въ „умномъ1' они часто помѣщаютъ оттѣнокъ злости. Вспомнимъ хотя бы обычный сказочный мотивъ: „Жили-были три брата, два умныхъ, а третій дуракъ". Первые два, умные, обязательно злы, но за то бываютъ наказаны отъ судьбы или Бога неудачами. А меньшой, хотя глупъ, да добръ, и, за доброту, ему во всемъ удача. Женскій же большой умъ въ былинахъ и сказкахъ, за немногими исключеніями, золъ и опасенъ,—тѣмъ болѣ?, когда просвѣщенъ „хитростью". 12. Русскій могучій богатырь Потокъ Михайло Ивановичъ посылавъ былъ ласковымъ княземъ Владиміромъ къ синему морю — настрѣлять гусей, бѣлыхъ лебедей, перелетныхъ уточекъ. И увидѣлъ бѣлую лебедушку: Она черезъ перо была вся золота, А головушка у ней Увивана краснымъ золотомъ И скатнымъ жемчугомъ усажена. А и чуть было спуститъ калену стрѣлу, Провѣщится ему лебедь бѣлая, Авдотьюшка Лиховидьевна: