Zarя russkoй ženšinы : эtюdы

53 —• А и ты, Потокъ Михайло Ивановичъ, — Не стрѣляй ты меня, лебедь бѣлую: — Нѣ въ кое время пригожуся тебѣ. Выходила она на крутой бережокъ, Обернулася душой красной дѣвицей. А и Потокъ Михайло Ивановичъ, Воткнетъ копье во сыру землю, Привязалъ онъ коня за остро копье, Схватилъ дѣвицу за бѣлы ручки И цѣлуетъ ее во уста сахарныя. Авдотьюшка Лиховидьевна Втапоры больно его уговаривала: — А ты, Потокъ Михайло Ивановичъ, — Хотя ты на мнѣ и женишься, — И кто изъ насъ прежде умретъ, —■ Второму за нимъ живому во гробъ итти. Потокъ принялъ условіе, женился, прожилъ съ молодою женою полтора года: Захворала Авдотьюшка Лиховидьевна. Съ вечера она разхворается, Ко полночи разболѣлася, Ко утру преставилася. Мудрости искала надъ мужемъ своимъ, Надъ молодымъ Потокомъ МихайлоюИвановичемъ, поясняетъ былина эту странную (кто же въ тѣ могучія времена хворалъ?) смерть молодой чародѣйки. Согласно уговору, Потока похоронили вмѣстѣ съ покойницею. Описаніе похоронъ у Кирши Данилова свидѣтельствуютъ о глубочайшей древности былины, сходясь въ ритуальныхъ подробностяхъ съ завѣщаніемъ Владимира Мономаха, житіемъ Бориса и Глѣба и, до извѣстной степени, съ описаніемъ похоронъ руса у арабскаго путешественника Ибнъ Фацлана. Въ склепѣ на Потока напала нечистая, змѣиная сила, которую онъ перебилъ: