Zarя russkoй ženšinы : эtюdы

67 Легенды лѣтописи объ остротахъ, которыми крещенная Ольга высмѣивала своего крестнаго отца, византійскаго императора, мѣтко согласуются съ ея характеромъ, вѣрно понятымъ въ народѣ, хотя совершенно невѣроятны исторически. Влюбиться въ Ольгу („видѣвъ ю добру сущю зѣло лицемъ и смыслену“) до желанія имѣть ее супругой и короновать императрицей („подобна еси царствовати с нами“), Константинъ Порфирогенетъ (кстати же и женатый, — вѣроятно, по имени его супруги Елены и крещена Еленою Ольга) никакъ не могъ: если повѣрить хронологіи начальной лѣтописи, то русской княгинѣ въ году ея крещенія (955) было около 70 лѣтъ (вышла за Игоря въ 903 г., была замужемъ 42 года, вдовѣла 10). Правда, хронологія эта опровергается фактомъ, что, по смерти Игоря (945), единственный сынъ его отъ Ольги, Святославъ, остался малолѣтнимъ: „дѣтескъ бѣ“. Вѣроятно, по восьмому году, такъ какъ въ слѣдующемъ 946 году участвовалъ въ походѣ Ольги на древлянъ, — значитъ, уже прошелъ посажденіе на коня: символическій обрядъ, обозначавшій переходъ мальчика отъ младенчества къ отрочеству. Не на шестомъ же десяткѣ лѣтъ родила Ольга Святослава. Лѣтописная дата ея брака, вѣроятно, въ дѣйствительности обозначаетъ годъ ея рожденія. Но и въ такомъ случаѣ, въ 955 году Ольгѣ шелъ уже 53-Й годъ. И, во всякомъ случаѣ, если даже родилась она позже 903 года, она, въ пору своего крещенія, была матерью 18-лѣтняго сына и, значитъ, очень не молода, особенно по древне-славянскимъ понятіямъ. Такъ что пресловутое: „переклюкала мя еси, Ольга“ — не болѣе, какъ народный анекдотъ, занесенный въ лѣтопись, не считаясь съ временемъ. Но онъ выразителенъ эпически: вѣщая „хитра“ такъ и осталась, въ народномъ воображеніи, хитрой сказочной невѣстой, увертливой отъ назойливости непріятныхъ жениховъ; только мотивъ увертки перемѣстился изъ прежней об5 *