Pčela

М Ъ ЩАНЕ.

РОМАНЪ А. 9. Писемскаго. ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. Продолжение. Глава V. Траховъ прямо изъ Англшскаго клуба пройхалъ къ Бйгушеву. Прокофш, отворивши ему дверь, обрадовался генералу. Онъ любилъ, когда барина его посйщали знатныя особы. Дома?., епросилъ Траховъ. У себя-съ... пожалуйте!., поспйшно отвйтилъ Прокофй. Генералъ пошелъ было. У насъ-же живетъ и Аделаида Ивановна, счелъ за нужное присовокупить Прокофш. Ахъ, я очень радъ, что увижу кузину, говорилъ генералъ, идя въ знакомую ему диванную. Бйгушева онъ засталъ играющимъ въ шахматы съ графомъ Хвостиковымъ, который, какъ и на желйзной дорогй, хотйлъ было удрать, увидавъ Трахова; но удержался, тймъ болйе, что генералъ, поздоровавшись или, лучше сказать, разцйловавшись съ Бйгушевымъ, поклонился и графу довольно вежливо. Графъ съ своей стороны тоже отвйтилъ ему, съ сохранешемъ собственнаго достоинства, почтительнымъ поклономъ. Вей усйлись. ■ — Асъ вами, кузенъ, живетъ и кузина Аделаида Ивановна? сказалъ генералъ Бйгушеву. Со мной!., проговорилъ тотъ. Но какъ ея здоровье? Такъ себй—ничего!.. скрипитъ. Мы ныньче вей скрппимъ кое-какъ!.. произнесъ генералъ, проведя рукой по животу своему и при этомъ парижсте бульвары припомнились ему во всей своей прелести. Именно вей скрппимъ!.. подтвердилъ графъ Хвостиковъ, не могшш удержаться, чтобы не заговорить съ Траховымъ; а потомъ, говоря правду, онъ и скрипйлъ болйе. чймъ кто либо: денежныя обстоятельства его были болйе даже обыкновеннаго плохи, —издаше газеты съ Долговымъ окончательно не удалось; та газета, гдй онъ фельетонствовалъ, отказала ему за то, что онъ очень сильно налгалъ въ одномъ изъ фельетоновъ и его даже тянули въ судъ за оскорблеше. Какъ поживаетъ ваша жена? епросилъ Бйгушевъ, чтобы о чемъ нибудь заговорить съ кузеномъ. Благодарю!.. отвйчалъ генералъ, —она нынйпхнюю' зиму думаетъ мйсяца на два, на три совсймъ перейхать въ Москву. Это ради чего! восклнкнулъ Бйгушевъ. Ради того, что она въ Петербургй очень скучаетъ!.. Ей тамъ дышать нравственно нечймъ! объяснили генералъ.

А Тюменевъ опять сталъ бывать у васъ? проговорилъ Бйгушевъ съ нйкоторой насмйшкой. Рйдко!.. камешекъ раздора съ той и другой стороны брошенъ. Чймъ-же въ Москвй будетъ нравственно жить Татьяна Васильевна? пожелалъ узнать Бйгушевъ. Тймъ, чему я сейчасъ былъ свидйтелемъ въ Англшскомъ клубй: тутъ такой горячЙ споръ шелъ о славянахъ и о Турцш, а теперь въ этомъ, какъ выражается Татьяна Васильевна. вся поэз!я ея жизни... - Между кймъ былъ споръ?.. полюбопытствовалъ уже графъ Хвостиковъ. Между Янсутскимъ и Долговымъ! Долговъ конечно былъ за славянъ? подхватилъ графъ. Долговъ за славянъ, а Янсутскш за турокъ! Графъ Хвостиков ь пожалъ плечами. Только такой человйкъ, какъ Янсутскш, можетъ быть за турокъ, сказалъ онъ. Это тоже въкакомъ смыслй, замйтилъ генералъ: Долговъ говоритъ, напримйръ, что турки трусы, —это вздоръ, а Янсутскш увйряетъ, что славяне плуты.... Охота вамъ повторять, что говорятъ Янсутсше, да и Долговъ, пожалуй! произнесъ съ досадою Бйгушевъ. Это такъ: сегодня я убйдился вполнй, что Янсутскш болтунъ и сплетникъ большой... Про эту бывшую madame Олухову опъ такихъ мнй невйроятныхъ вещейнасказалъ... говорилъ генералъ. При имени Олуховой Бйгушевъ немного вспыхну лъ. Какихъ же именно невйроятныхъ? спросилъ графъ Хвостиковъ. Онъ утверждали,, что она должна разориться совершенно: она тамъ... я не понялъ даже хорошенько... приняла какое-то наелйдство поелй мужа, а тотъ банкроть, и ей придется отвйчать за его долги. Графъ Хвостиковъ хотйлъ было что-то такое возразить генералу; но въ это время по дому раздалось бйганье, за тймъ шлепанье башмаковъ и въ заключеше лай по крайней мйрй пяти собачьпхъ голосковъ. Qu'est се que cela? сказалъ генералъ. Это сестра пр!йхала съ своими собаками изъ старушечьяго маскерада,отвйчалъ Бйгушевъ. А, понимаю! произнесъ генералъ, —милая Аделаида Ивановна до сихъ поръ не утратила своей страсти къ собакамъ? За неимйтемъ другихъ страстей хранить пока эту!., сказалъ Бйгушевъ. Вскорй въ диванную предстала Маремьяша, красная, пылающая и издающая изъ себя легки! паръ, пропитанный запахомъ березовыхъ вйниковъ. Она доложила, что Аделаида Ивановна, узнавъ, что у Александра Ивановича кузенъ ихъ, генералъ Траховъ, умоляетъ его придти къ ней,'чтобы поскорйй на него взглянуть. Генералъ на это приглашаете немедля отправился въ сопровождены Маремьяшивъ отдйлеHie Аделаиды Ивановны, которое, чймъ долйе жила въ немъ старушка, все болйе и болйе принимало оригинальный или почти историческш характеръ: оно состояло изъ маленькаго, крытаго шатромъ и освйщаемаго цвйтнымъ фонаремъ прохода; потомъ очень большой комнаты, изъ которой одна дверь краснаго дерева вела

въ спальню Аделаиды Ивановны, а другая совершенно ей подобная прикрывала собой шкафъ, хранящш маленькую библютеку Mademoiselle Бйгушевой. Библютека эта исключительно состояла изъ книгъ духовнаго содержашя и изъ множества альбомовъ, въ которыхъ были и стихи, и проза, и наклеенные засохлые цвйтки, и рисунки акварелью, карандашемъ, перомъ. Мебель вся была во вкуей ренессансъ и довольно Покойная. Запахъ одеколона наполнялъ всю комнату. Стйны почти сплошь были увйшаны картинами въ потускнйлыхъ, золотыхъ рамахъ. Прежде всего кидался въ глаза огромный портрета покойной Императрицы Mapin Оеодоровны, когда-то изъ своихъ рукъ возложившей на Аделаиду Ивановну, при выпускй ея изъ Смольпаго монастыря, шифръ первой ученицы. Далйе тоже довольно большой портретъ суроваго на видъ старика въ генеральскомъ екатерпненскихъ времени мундирй, съ подзорной трубкой въ рукй и съ развернутою передъ нимъ картою, —это былъ прадйдъ Бйгушевыхъ. На право отъ него виейлъ портретъ матери Аделаиды Ивановны, дамы съ необыкновенно нйжнымъ цвйтомъ лица и съ буклями на вискахъ, а на лйво головка совершенно ангело-подобной дйвочки, —то была сестра Аделаиды Ивановны, умершая въ дйтствй. Надъ диваномъ, на которомъ старушка, по преимуществу, сидйла, красовался, почти въ натуральную величину, фотографически! снимокъ Александра Ивановича, очень похожш на него, но въ тоже время весь какой-то черный, а также виднйлись зимшй, русскш пейзажъ, изображающей какъ отецъ Бйгушева, окруженный крйпостными охотниками, принимали медвйдя на рогатину, и другой, уже лйтшй пейзажи, представляющш пхъ главную, родовую усадьбу съ садомъ, съ рйкоп, съ мельницей и церковью вдали. Все это Аделаида Ивановна отчасти привезла съ собой, а частно собрала изъ другихъ комната братнина дома. Кромй картинъ она перетащила къ себй много и другихъ вещей, дорогихъ ей по воспомпнан!ямъ; такъ, напримйръ: на подзеркальномъ столикй, выложенномъ бронзою, помйщались у нея старпннййипе сфероидальной формы часы съ стоящими надъ ними Сатурномъ, подъ ногами котораго качался маятникъ; нйскольковыступовъ изразцевой печи были уставлены фарфоровыми куколками пастушковъ, пастушекъ, французскаго грападера, опирающимся на ружье, босоногаго францисканца и даже русскаго мужичка съ балалайкой въ рукй. При появленш генерала произошелъ весьма пустой случай, но который ужасно сконфузилъ Аделаиду Ивановну едва только Траховъ иереступилъ пороги, какъ сидйвшш въ клйткй попугай тарарахпулъ яснымъ и отчетливыми образомъ: «дуракъ!» Генералъ сначала попятился было пазадъ; но потомъ сообразилъ: Это вашъ попка такъ меня привйтствуетъ, сказалъ онъ. Ахъ, онъ пренесноснып; я велю скоро его продать, говорила Аделаида Ивановна, незнавшая, что дйлать и куда глядйть. «Дуракъ!» повторилъ еще разъ попугай, когда хозяйка и гость уже уейлись. Маремьяша, чтобы заставить замолчать глупую птицу, поспйшила накинуть покрышку на клйтку попугая. Извините меня, мой други, хоть вы и видите какая я, говорила Аделаида Ивановна,

722

ПЧЕЛА.