Rodnoe

:94 ■надо сдѣлать, какъ это говорить. Увидалъ въ темнотѣ, что плыветъ на него большое пятно, какъ тучка, зеленое, красное по краямъ. Наплыло, ляпнуло гулко въ -.темя и задушило. XV. Арина нашла его на полу. Онъ лежалъ на правомъ боку въ солнечныхъ пятнахъ стеклянной стѣнки, и было похоже, будто онъ высматриваетъ что-то подъ столомъ. Ползали по его плечу и бородѣ мухи, ползали и по полу, взлетали и стучали по стекламъ. И все еще звенѣла у потолка оса. Упало у Арины сердце и застыли ноги. Крикнула Софью, а сама, бѣлая, опустилась на колѣни, подняла горячую еще голову, какъ у спящаго, и увидала широко открытые помутившіеся глаза. — Данилушка... братецъ... И застыла. Знала Арина, что скоро помереть долженъ Данила Степанычъ: недѣлю назадъ видѣла она сонъ и не сказывала никому. Видѣла Данилу Степаныча во всемъ новомъ и совсѣмъ другого. Уже потомъ разсказала всѣмъ; только и сказала: во всемъ новомъ и совсѣмъ другого. Потомъ припоминала съ Софьюшкой, что послѣдніе дни любилъ прибирать въ комодикѣ у себя Данила Степанычъ — готовился въ дорогу. Потомъ вспомнили, какъ подошла какъ-то подъ окошко старуха, просила милостыньку, а когда подала Арина въ окно, никто не принялъ. Смерть-то и приходила. И потомъ спалъ послѣдніе дни Данила Степанычъ нехорошо: отпихивалъ. Были и еще знаки, и таила про себя Арина, что и сама скоро умретъ. Не выла Арина, не причитала, — чего причитать! Приняла великую потерю молча, плакала тихими старушечьими слезами, послѣдними, мелкими, какъ бисерокъ,