Stupeni : obщestvenno-literaturnый sbornik

Александр же Ш, сознавая этот гр$х своих предшественников по отношенйо к Серб!и, любил нас искренно. В разговорз с Пашичем он сказал однажды: Австр1йская оккупашя Босни и Герцеговины — темное пятно на. совзсти Росси и нока я царствую эти провинщи не будут принадлежать Австрии. И Николай П был искренним пр!ятелем Серб1и и считал, что она стоит на страж интересов южной части славянства, а потому ‘стремился к усиленю военной мощи Сербши. ПослЪ позорнаго удара ножом Болгар!ей Фердинанда Кобургскаго во время войны, послЪ шестинедЪльнаго разгрома Румынии, послЪ позорной измфны германофильской Грещи чувствовалось, что на Балканах единственным храбрым и благородным наслЪдником старых сербских земель и населенных южными славянами австро-венгерских провинщй является Серб!я. Мы остались взрны своим союзникам, своему слову и идеи славянства и не измфнили нашим братьям ради личнаго спасеня. Кровь, пролитая за свободу, всегда цзнится и благородно сдержанное слово всегда вызывает уважен!е; Эти обстоятельства должна была уважать и оффищальная Росоя Николая И и за это она нас и любила. Старые руссюе славянофилы, требовави!е самоуправлен!я для своей земли, любили нас, как своих братьев по в5рЪ и по крови. Руссе же западники уважали нас за то, что мы первые на Балканах подняли знамя освобожден!я и боролись за него, что всюду, гдБ жили сербы, — мечтали о свободЪ и боролись за нее, что всюду было кип$в!е и ожидали только момента, когда искра превратится в пламя и будут наконец скинуты оковы с Балкан. И вот потому то Бакунин хотЪл записаться в сербсюе повстанческе отряды, боровишеся в Босни и ГерцеговинЪ. Русская демократ!я знала, что общественных реформ и прогресса не может быть там, гдЪ человЗк душит челов$ка, что рабство развращает душу и что нужно помочь каждому, кто борется за свободу. И для русской демократ вопрос был не о славянинф, но о человЪзк%, который стремится к своей свободф. И так как мы как раз этого то и хотЪли, нас привЗтствовали и руссюе рабоче лфвых группировок, знавшие нас. По тм же причинам мы им5ли приятелей и в русских либеральных кругах. В виду своего положен!я между молотом и наковальней, между Турщей и Австр!ей, наш народ видЪл в Роса и огромную, гигантскую и естественную силу, которую ея собственные интересы побуждают защищать нас и помогать нам в разрушени Турши и Австрии. Царь был представителем и вождем этой силы и потому оффищальная Серб!я и ея народ прежде всего у него искали помощи и защиты. В нфкоторой части русскаго общества такое положене создавало мнЪнте,, что Серб\я, уважая царя, уважает и внутренн!й строй царской Росс!и и что, слЪдовательно, Серб\я, а с нею и южное сла-