Vladimіrskій sbornikъ : vъ pamętь 950-lѣtїę kreštenїę Rusi : 988-1938

157 дится грубый эпизодъ, какъ Владиміръ, обиженный отказомъ, взявъ Корсунь, позоритъ дочь корсукскаго князя на глазахъ родителей, затѣмъ убиваетъ ихъ, а дочь отвергаетъ и выдаетъ за Жьдберна. Эта подробность чисто сказочная и совершенно лишена историческаго характера, такъ какъ въ моментъ взятія Корсуня Владиміръ по „Древнему житію" святого былъ христіаниномъ. Въ лѣтописи находимъ русскую обработку той же былины, но въ примѣненіи къ Рогнѣдѣ. Въ Лаврентьевскомъ спискѣ она читается въ двухъ версіяхъ. Одна принадлежитъ „Повѣсти времянныхъ лѣтъ“, войдя въ нее изъ „Древняго новгородскаго лѣтописнаго свода" 1050 г. Другая помѣщена ея продолжателемъ по поводу высылки въ 1128 г. Мстиславомъ Мономаховичемъ въ Грецію всѣхъ полоцкихъ князей. Первая отличается отъ второй отсутствіемъ двухъ эпизодовъ, имѣющихся въ той. Одинъ — насиліе Владиміра надъ Рогнѣдой по приказанію Добрыни на глазахъ родителей, которыхъ затѣмъ убиваютъ. Другой — покушеніе Рогнѣды изъ ревности убить Владиміра во время сна, его рѣшеніе собственноручно казнить ее и заступничество за мать малютки Изяслава. Разсказъ завершается словами: „И оттолѣ мечь взимаютъ Рогволожи внуци противу Ярославлимъ внукомъ", изъ которыхъ ясно, что эта версія имѣла цѣлью объяснить вражду Изяславичей и Ярославичей въ теченіе всего XI и начала ХІІ в., а потому возникла значительно позже первой. Они же доказываютъ и неисторичность разсказа, потому что и Изяславъ и Ярославъ были одинаково сыновья Рогнѣды и внуки Рогволода. ' Русскія редакціи былины имѣютъ съ варяжской то общее, что Владиміру отводится пассивная роль, а на первый планъ выдвигаются дружинники, но въ нихъ варяжскихъ героевъ замѣнилъ дядя Владиміра Добрыня. То же стремленіе замѣчается и въ другихъ отрывкахъ народнаго эпоса, внесенныхъ въ лѣтопись впервые въ „Повѣсть временныхъ лѣтъ", т. е. въ 1113 — 16 гг. Такъ въ сказкѣ о бѣлгородскомъ киселѣ дѣло происходитъ въ отсутствіе Владиміра. Заставляетъ Печенѣговъ снять осаду съ погибающаго отъ голода города мудрый старецъ, убѣдившій осаждающихъ, что жители его питаются киселемъ, который производитъ въ колодцахъ сама почва. Въ сказаніи объ основаніи Переяславля Владиміръ, какъ и въ былинахъ нашихъ дней, совершенно безпомощенъ противъ печенѣжскаго богатыря и выручаетъ его русскій богатырь Янъ Усмошвецъ. Оба разсказа представляютъ собой бродячіе международные мотивы и историческими документами считаться не могутъ, первый вслѣдствіе своего вполнѣ сказочнаго содержанія, второй, потому что Переяславль существовалъ гораздо ранѣе разсказываемаго событія и упоминается уже въ договорѣ Олега съ Греками 907 года.