Vladimіrskій sbornikъ : vъ pamętь 950-lѣtїę kreštenїę Rusi : 988-1938

158 Такая тенденція заслонить государя дружинниками явленіе въ дружинномъ эпосѣ закономѣрное и естественное. То же замѣчается въ СІіапзопз бе §езіе, порожденныхъ личностью Карла Великаго, и въ романахъ Круглаго Стола короля Артура. Задача дружины служить своему вождю, и паѳосъ еяподвиги, совершенные ея членами на этой службѣ. Мы видимъ, что уже къ началу XII в., когда составлялась „Повѣсть врем. лѣтъ", Владиміръ Святой для дружины и народа пересталъ быть конкретной личностью, а сдѣлался идеализированнымъ типомъ князя-дружинника, условнымъ центромъ поэтическаго творчества, къ которому прикрѣплялись самые разнообразные мотивы, не имѣвшіе ничего общаго съ историческимъ Владиміромъ. Въ дальнѣйшемъ народное творчество продолжало итти по той же дорогѣ. Количество бродячихъ, сказочныхъ, книжныхъ и другихъ инородныхъ мотивовъ, группировавшихся около Владиміра, все разрасталось, а его личность мѣняла свой характеръ въ зависимости отъ отношеній къ княжеской, а затѣмъ царской власти той среды, гдѣ складывались и пѣлись былины. Изъ историческихъ фактовъ только имя Владиміра и его пиры остались прочно въ народной памяти. Въ эпохи, когда образованные круги народа начинали сильнѣе интересоваться родной стариной, они обращались къ народному эпосу и подпадали его вліянію. Такихъ эпохъ мы пережили двѣ, Одна связана съ охранительнымъ патріотическимъ движеніемъ, созданнымъ въ XVI в. іосифлянами, названными такъ по своему вождю и организатору игумену волоцкому Іосифу Санину. Въ историческихъ извѣстіяхъ XVI—XVIII в., въ позднихъ лѣтописяхъ, въ Степенной книгѣ шестидесятыхъ годовъ XVI в.. въ Никоновской лѣтописи число дѣятелей Владимірова княженія пополнили новыя фигуры, взятыя изъ современныхъ былинъ: Рагдай Удалой, Александръ Поповичъ, разбойникъ Могута, Илья Муровлянинъ, позднѣе ставшій Муромцемъ, и др. Вторая эпоха — конецъ XVIII и начало XIX в. Возрожденіе въ это время интереса къ русскому прошлому и народной поэзіи стоитъ въ связи съ вліяніемъ романтизма съ его тяготѣніемъ къ старинѣ и народности, а въ особенности съ поэзіей Оссіана. Появляется рядъ романовъ и поэмъ съ содержаніемъ изъ временъ Владиміра Святого. Любопытно, что ихъ авторы трактуютъ Владиміра совершенно такъ же, какъ и творцы былинъ. Онъ для нихъ служитъ лишь символомъ эпохи, пассивной фигурой, около которой, какъ центра, вращаются настоящіе герои автора и къ которой ими прикрѣпляется самый разнообразный сюжетный матеріалъ. По словамъ Сиповскаго, центральное мѣсто Владиміръ занимаетъ только въ эпопеѣ Хераскова „Владиміръ возрожденный" (1785 г.), которая впрочемъ