Za rubežomъ : razskazы

28

запно, какъ т$нь, вынырнувшая изъ трюма на палубу. Тънь нфкоторое время качалась рядомъ съ нами, ища равнов$ся, и, наконець, заговорила быстро .и безтолково:

— Везутъ. На Принцевы острова. Тамъ, говорятъ, жарко и растутъ пальмы. Ну хорошо. Привезутъ. Что-же меня всю жизнь на этомъ остров$ кормить будуть? А прежн!й пароходъ увезъ мою дочь. Увезъ и увезъ, а куда — неизв$стно. У капитана стала спрашивать, а онъ только головой мотаетъ. Завезли и завезли. Такъ-то вотъ. О, Господи — Батюшка... Что съ нами, грьшными, будетъ?

У.

Многочисленные кабачки и кофейни Галаты назойливо и нёсколько нагло твердятъь о побЪдЪ въ побфжленномъ центрь Ислама. „Кафе Антанты“, „Верденъ“, „Свидаше Союзниковъ“, „Кафе Марны“, — вотъ названя, полныя крови и славы для однихъ, а для другихь — крови и униженяя. И всф эти кабачки, грязные и похоже другъ на друга, украшены внутри по стЗнамъ союзными флагами. Только одного флага нЪтъ среди нихъ. Н$ть флага страны, потерявшей больше другихъ во всеобщемъ пожарЪ. И почемуто кажется, что именно здфсь онъ не былъ бы на своемъ мЪстЪ...

Я долго бродилъ разыскивая „Кафе Марны“. Два раза я выходилъ къ морю и возвращался назадъ. И въ трей разъ я чуть было не проглядфлъ его, — до того онъ былъ незамЪтенъ, прижавшись къ сапожной лавочк$ съ своими тусклыми стеклами и темной, словно захватанной вывЪской. Я пр!открылъ дверь и не сразу замтилъ своей знакомой. НЪсколько грязныхъ столовъ тянулось вдоль стБнъ. На прилавкЪ стоялъ боченокъ пива съ строемъ разноцвЪтныхъ бутылокъ надъ нимъ, рядомъ какая-то мелкая рьг бешка жарилась на угольяхъ, наполняя комнату чадомъ. И въ этомъ чаду за столами я разобралъ н$сколькихъ матросовъ. Пили пиво и дузико, — м$стную водку. Черноволосая, смуглая женщина сид$ла съ ними. Она широко улыбалась, оживленно жестикулируя. Это все, что я усп5лъ