Zapiski Russkago naučnago instituta vъ Bѣlgradѣ

278

свою связь съ содержанемъ пЪсни, но большая часть разложила уже пЪсню, и современное вступлене уже не имЪеть значен!я той интегральной части пЪсни, какое имБло при создани ея. ВслЪдстне этого иногда у поющихъ является стремлен!е прибавить къ пЪснЪ свое вступлен!е, и тогда получается то нарощене вступленя, какое отм$чено выше. Какъ я уже отмЪтилъ, имфется не мало пЪсенъ безъ всякой вступительной картины природы. Это бываетъ тогда, когда пфсня лишена яркаго эмощональнаго содержаня, т. е. когда не. ощущается поющимъ лицомъ потребность пережить чувство, которое выражено въ пЪснЪ. Это пЪсни, пересказываюцщия событе, дЪйствительно, бывшее. ПЪфсня о такомъ событии, сложенная подъ его впечатлЪн!емъ, не иметь никакого вступленя, но прямо начинается съ изложеня дла. Однако, попавъ въ среду, гдБ переживаются ТЪ же чувства, какя испытываютъ герои пЪсни, эта посл$дняя вступаетъ въ общую полосу развит1я народной лирики. При этомъ, конечно, поющие руководятся не какими-либо эстетическими сообряажен!ями 0 цфльности впечатлфн!я, достигаемаго пЪсней, или другими стремленями литературнаго свойства, а просто случайными ассощащями и воспоминан!ями. ВсяюЙ поющий п5сню есть ея авторъ, который распоряжается пфсней по своему произволу. Поэтому всякая запись народной п$сни имЪеть случайный характеръ: въ другой разъ отъ того же самаго пЪвца пфсня можетъ быть записана съ извфстными изм$ненями. Тотъ, кто собиралъ когда-либо народныя пЪсни и друя произведен!я такъ наз. „народнаго творчества“, знаетъ, какъ трудно добиться отъ лица, отъ котораго записывается это „произведен!е“, повторене его въ томъ же самомъ видЪ-

Поэтому, вступлене можетъ попасть въ середину пЪсни, и любая ея часть можетъ оказаться на мЪстЪ другой. Это можно доказать на безчисленномъ множеств прим5ровъ. Я остановлюсь на нфкоторыхъ, основываясь на сборник Шейна.

Я напомню вступлене о долгихъ осеннихъ ночахъ. У Шейна № 704 это вступлен!е поставлено въ конецъ пЪсни; при этомъ композищя пЪсни настолько искусна, что эта перестановка оказывается вполнЪ умЪстной. Вотъ эта пЪсня„Ты злодЪфй-то, злодЪй, удаль добрый молодецъ. Изсушилъ ты, сокрушилъ мое сердце дфвичье. Долго-ли моему сердцу будетъ ныть, болть? Ужъ пойду я съ горя, лягу на кроваткуПо кроватушкЪ, млада, раскачуся, съ пуховой-то я подушкой обоймуся, по миленькомъ дружкЪ спохвачуся, горючими слезами зальюся: Ужъ вы ночи мои, ночи, ночи доля, темныя.. Надофли вы мн, ночи, надоскучили, съ милымъ дружкомъ. меня разлучили“. Иногда вступлен!е попадаетъ въ середину’ п$сни, то послЪ новаго вступленя, то въ середину разсказа. У Шейна № 713: „Случилось-то мн$, доброму молодцу, ахъ,.