Zapiski Russkago naučnago instituta vъ Bѣlgradѣ

299

Чему же обучалъ онъ своихъ учениковъ и на лекщяхъ, и въ семинар!и? Прежде всего, методу историческихъ изысканй. Онъ самъ высказалъ, что ему „не столько дорого то, что можно было бы назвать (его) открытями, сколько методъ, т. е. приемы, которые дали ему возможность сдЪ лать эти открытия“.

Въ чемъ же заключается этотъ методъ?

Мы можетъ отвЪтить собственными словами Фюстеля:

„Никакихъ обобщенй. Никакой фальшивой философии. Никакихъ или очень мало „общихъ взглядовъ“. Никакихъ или очень мало „рамокъ“. Зато небольшое количество, всего нЪсколько вопросовъ, проработанныхъ въ мельчайшихъ подробностяхъ и непрем$нно на основани текстовъ'). Методъ этотъ цБликомъ вытекалъ изъ его понятя объ истории, какъ 0 „наукЪ положительной, „чистой“, изучающей только факты общие и постоянные, не имъюшие ничего общаго ни съ моралью, ни съ искусствомъ. Цфль истори — какъ и всякой подлинной науки — „понять“. Что понять? ЧеловЪческое Общество. Но понять ‘его не столько въ его статической данности, сколько въ его движен во времени: понять его происхождене, развите ([’АПец. р. [У). „Истор!я есть въ точномъ смысл наука становления (а зс1епсе 4е Чеуепи). Она меньше изучаетъ существо въ себЪ, нежели его образоване и его видоизмфнен!я. Она есть наука о происхождени (4ез опошез), о послЪдовательномъ сцфплени, о превращеняхъ (ВепеЁ. ХУ), „Истор!я въ сущности есть Социология“ ([” АЦеи р. 1\).

Такое понимаше и опредЪлене Истор!и, при всей своей возвышенности, отнюдь не безспорно и А. Сорель прекрасно резюмируеть возможныя недоум$ыя и возраженя, говоря: „что-же остается собственно отъ „человЪ$ка“ во всей этой механикЪ челов ческихъ обществъ? Какова доля случая, страстей, ген!я?... Челов5кь у Ф.-де-Куланжа появляется всегда не въ одиночку, а отрядомъ (раг Нопре) и „всегда привязанъ къ землЪ“... А вЪдь только „человЪкъ“ творитъ идеи и вершитъ событ!я?“... „героевъ у него никогда нЬтъ“.

А между тЬмъ, въ тФхьъ очень рЪдкихъ случаяхъ, когда Фюстель де-Куланжъ позволяль себЪ давать портреты не грека вообще или французскаго короля вообще, а конкретное лицо—наприм$ръ Людовика Святаго или Людовика Х|! таке портреты, при всей ихъ краткости и сжатости, необыкновенно ему удавались.

И какъ они характерны для него самого! Вотъ, наприиЪръ, какъ онъ начинаеть свою лекщю о ЛюдовикЪБ Святомъ: 1) Письмо къ Сейгоу, 25 зерё. 1875, Веуие ИЧегпаНопа!е 4е РЕпзе!петепт. 1. [Х. р. 411.