Zapiski Russkago naučnago instituta vъ Bѣlgradѣ

322

все, что было нЬмецкимъ.. Они восхищаются даже варварствомъ своихь предковъ...

„Ихь историческая критика, столь см5лая по отношеню ко всему, что не-немЪфцкое, становится робкой и трепетной, когда дЪло идетъ о Германии.

„Ученость во Франщи либеральна; въ Германи она патр!отична... Работоспособность нЪмецкаго ученаго удивительна, но не думайте, что она только для науки. Наука здфсь не цфль, а средство. За Наукой н5мецъ видить Родину...

„Нъмець всегда практиченъ: онъ хочетъ, чтобы его эрудиШя служила чему нибудь... По меньшей мЪрЪ, чтобы она шла въ ногу съ его нашональными претензиями...

„Если нЪмцы замышляють прюбрЪсть Эльзасъ-Лотаринг1ю, то нЬмецкая наука за 20 лЪть до того уже накладываетъ на нихъ руку“).

Воинственная статья эта оканчивалась, однако, сл5дующимъ мирнымъ заявлешемъ: „Конечно предпочтительнЪе, чтобы исторйя была всегда мирная, чтобы она оставалась наукой чистой и вполнЪ безкорыстной. Мы хотфли бы видЪфть ее парящей въ тЬхъ сферахъ, гдЪ нфть ни страстей, ни злобствованй, ни жажды мести. Мы требуемъ оть нея того очарованя совершеннаго безпристрастия, которое является цфломудр!емъ исторм. Мы продолжаемъ исповЪ дывать, вопреки нЪмцамъ, что наука не иметь отечества...

„..Истор!я, которую мы любимъ, та настоящая прежняя французская наука, спокойная, простая, возвышенная эрудищя нашихъ Бенедектинцевъ, нашей Академии Надписей, Бофоровъ, Фреретовъ и столькихъ другихъ, которые преподали ЕвропЪ, что такое Историческая Наука и которые, такъ сказать, посфяли всю современную эрудищю.

„Тогдашняя истор!я не знала ни партйной, ни расовой ненависти: она искала только Истину, хвалила только Прекрасное, ненавидБла только войну и жадность“.

М.

Я сказала: эта статья полна преувеличенй и потому несправедлива, но многое изъ того, что въ ней высказано, глубоко вЪрно.

1) Любопытно сопоставить съ этимъ слБдующее мфсто въ неизданной запискз, въ которой говорится о шовинизм н5мцевъ: ‚они знають тексты въ совершенствЪ и разбираютъ также и т изъ нихъ, которые не ИМЪЮТЬ прямого отношешя къ ихъ исторш. Но тутъ ихъ разборъ принимаетъ особый характеръ, туть тексть приспособляется ко всБмъ идеямъ, заранфе сложившимся въ ихъ умЪ. Они повсюду вносятъ свой воннственный духъ... Они вступаютъ въ документъ какъ зъ завоеванную страну и Сы превращаютъ его въ Имперскую землю“. (Гиро, стр. )\