Zapiski Russkago naučnago instituta vъ Bѣlgradѣ

241

нЪть ни’ одного столь проникнутаго той истиной непремфнной, которая превыше всякой другой истины, а особливо всякой просто-исторической. Конечно, это разсказъ, и разсказъ весьма простодушный, но вмЪстЪ съ тмъ и высочайшее умозрфе, и потому повфряется не критикою обыкновенною, а-законами разума...“ „Ты говоришь еще, что должно въ мол: чан!и благоговФть предъ премулростью Божею. Не могу не сказать тебЪ, мой другъ, чтс и это также ничто иное, какъ обветшалый оборотъ прошлаго столЬт!я. БлагоговЪть прелъ премудростью Божею, конечно, должно, но зач$мь въ молчании? Нфтъ, должно чтить ее не съ безгласнымъ, а съ полнымъ разум емъ, то-есть съ глубокою мыслью въ душ и съ живымъ словомъ на устахъ. Премудрость Бозя никогда не им$ла въ виду — содфлывать изъ насъ безсловесныхъь животныхь и лишать насъ того преимущества, которое отличаетъь насъ отъ прочихъ тварей. Откровен!е не для того излилось въ мфъ, чтобы погрузить его въ таинственную мглу, а для того, чтобъ озарить его свфтомъ вЪчнымъ. Оно само есть слово: слово же вызываетъ слово, а не безмолв!е; Скажи, гдЪ написано, что властитель мровъ требуеть себЪ слЬпого или н-мого поклонен!я? Н5тъ, онъ отвергаеть ту глупую вфру, которая превращаетъ существо разумное въ безсмысленную тварь; онъ требуеть вфры, преисполненной зрЪн!я, гласа и жизни. Се же есть животъ вЪчный, говорить апостолъ, да знають Тебе единаго Бога. Если же вЪра есть ничто иное, какъ познане Божества, то самъ посуди, не сущее ли богохул!е именемъ вфры проповфловать безмысл!е?

„Въ заключене скажу, никакъ не должно забывать, что разумъ нашъ не изъ одного того составленъ, что онъ самъ открылъ или выдумаль, но изо всего того, что онъ знаетъ. Какое до того дфло, откуда и какимъ образомъ это знан!е въ него проникло? Иное онъ прюбрфлъ несознательно, а теперь постигаеть съ полнымъ сознан!емъ; другое усвоилъ себЪ вЪковыми усилями и трудами, а нынче пользуется имъ механически; но и то и другое принадлежить ему неотъемлемо, и то и другое взошло навсегда въ его составъ. Однимъ словомъ разумтъ, или, лучше сказать, духьъ, одинь на небеси и на земли; невидимыя изляня м!ра горняго на дольн!Й, съ первой минуты сотворен!я того и другого, никогда не прекращаясь, всегда сохраняли между ними вЪчное тождество; когда же совершилось полное откровев{е или воплощен{е божественной истины, тогда совершилось также и сочетан!е обоихъ м!ровъ въ одно нераздълимое цълое, которое въ сущности своей никогда болЪе разлроблено быть не можеть, ни умозрёшШемъ надменной мечтательности, ни строптивымъ своевомемъ ума, преисполненнаго своею личностью, ни произвольнымъ отречешемъ разврашеннаго сердца. Всемрный духъ, обновленный новою высшею мыслю, ее болфе отвергнуть не въ силахъ, ею дышеть, ею живеть, ею руководствуется, и вопреки всвхъ возстан!й разнородныхъ титановъ, деистовъ, пантеистовъ, рашоналистовъ и проч., торжественно продолжаетъ путь свой и влечеть за собою родъ человфческ!И къ его высокой цЪли“ 60).

Мы сказали, что посредникомъ между Чаадаевымъ, послЪ его возвращен!я изъ заграницы, и д’Экштейномъ служилъ Александръ Тургеневъ 1). Фигура Александра Ивано-

60)

Цитировано по книг Гершензона, стр. 304 и слд, Ср. письмо 1839 г. къ кн. С. С. Мещерской въ Оецугез спо!з1ез, р. 195. У Чаадаева, несмотря на его „томизмъ“, было отталкиван!е отъ Аристотеля. Читалъ ли Чаадаевъ самого @ому Аквината и былъ ли онь сколько-нибудь, хотя бы изъ вторыхь рукъ, знакомъ съ его произведен!ями, — врядъ ли возможно установить. Но это несущественно, ибо въ нашемъ смысл Чаадаевъ

могь быть „томистомъ“, вовсе не зная сочиненИ самого @9омы Аквината. ) Письма А. И. Тургенева кь его брату Николаю. изданныя по-

Зап. Русск. Научн. Инст, вып. 17. 16