BЪlgradkiй Puškinskiй sbornikь

44

и которыя смастерилъ я самъ“ '). ПредставленНе о „народности“ трехстопнаго вольнаго стиха съ неопред$леннымъ числомъ слоговъ и съ двусложной концовкой восходитъ къ тому-же Востокову, взгляды котораго на русскую народную метрику были приняты Пушкинымъ, какъ на это указалъ Б. А. Томашевский °?).

Подводя итогъ, можно сказать, что выборъ вольнаго сумароковско-востоковскаго стиха для передачи размЪра сербскихъ эпическихь пфсенъ опредфляется двумя обстоятельствами: тЪмъ, что сербскЙ эпическй размЪръ русскимъ слухомъ воспринимался, какъ стихъ, въ которомъ промежутки между Ударяемыми слогами заполнены неодинаковымъ числомъ безударныхъ слоговъ; и тБмъ, что сумароковско-востоковскй вольный стихъ, обладавиий тБмъ-же призвакомъ неодинаковости числа безударныхъ слоговъ, считался „русскимъ. народнымъ пов$ствовательнымъ стихомъ“.

В$на.

1) Къ перечню Б А. Томашевскаго можетъ быть сьфдуеть прибавить еще два стиха, помфщенные въ видБ эпиграфа къ 5-й главЪ „Капитанской

Дочки®: Буде лучше меня найдешь, позабудешь,

Если хуже меня найдешь, воспомянешь, если только эти стихи не взаты дЪфйствительно изъ народной пЪсни. Ср. Ф. В. Коршъ „О русскомъ народномъ стихосложени“ Сборн, Отд. Рус, Яз. и Слов. Имп. Ак. Н. 67, № 9 стр. 34. 2) Вопросъ э томъ, насколько взгляды Востокова и Пушкина на рус-

скую народную метрику былин правильны, выходитъ за предзлы настолщей статьи.