Bogomolьe

78 — Кровь опять въ свое мѣсто побѣгла... ногу-то бы задрать повыше. Стаскиваютъ мѣшки и подпираютъ ногу. Я убѣгаю въ елки и плачу-плачу, уже отъ радости. Гляжу и Анюта въ елкахъ, реветъ и шепчетъ: — По-мретъ старикъ ... не дойдемъ до Троицы . . . не увидимъ !.. . Я кричу ей, что Горкинъ ужъ водитъ пальцами, и нога красная, настоящая. Бѣгу къ Горкину, а слезы такъ и текутъ, не могу унять. Онъ поглаживаетъ меня, говоритъ: — Напугался, милокъ .. ? Богъ дастъ, ничего ... дойдемъ къ Угоднику. Мнѣ дѣлается стыдно: будто и оттого я плачу, что не дойдемъ. А кругомъ уже много богомольцевъ, и всѣ жалѣютъ : — Старичокъ-то лежитъ, никакъ отходитъ?.. Кто-то кладетъ на Горкина копѣйку; кто-то совѣтуетъ: — Ликъ-то, ликъ-то ему закрыть бы... легше отойдетъ-то! Горкинъ беретъ копѣечку, цѣлуетъ ее и шепчетъ: — Господня лепта ... сподобилъ Господь принять... въ гробъ съ собой скажу положить ... Шепчутся-крестятся: — Гро-ба проситъ... душенька-то ужъ чу-етъ ... Антипушка плюется, машетъ на нихъ: ' — Чего вы каркаете, живого человѣка хороните?!.. Горкинъ крестится и начинаетъ приподыматься. Гудятъ-ахаютъ: — Гляди-ты, возсталъ старикъ-то!.. Горкинъ уже сидитъ, подпирается кулаками сзади,повеселѣлъ. — Жгетъ маленько, а боли такой нѣтъ.и пальцами владаю ... — говоритъ онъ, и я съ радостью вижу,