Grammatika lюbvi : izbrannыe razskazы

8 — Ты на Хвощинское, что ли, ѣдешь? — крикнулъ Ивлевъ, высовываясь подъ дождь. — На Хвощинское, — невнятно отозвался сквозь шумъ дождя малый, съ обвисшаго картуза котораго уже текла вода. — На Писаревъ верхъ... Такого пути Ивлевъ не зналъ. Мѣста становились все бѣднѣе и глуше. Кончился рубежъ, лошади пошли шагомъ и спустили покосившійся тарантасъ размытой колдобиной подъ горку, въ какіе-то еще некошенные луга, зеленые скаты которыхъ грустно выдѣлялись на низкихъ тучахъ. Потомъ дорога, то пропадая, то возобновляясь, стала переходить съ одного бока на другой по днищамъ овраговъ, по буеракамъ въ ольховыхъ кустахъ и верболозахъ... Была чья-то маленькая пасѣка, нѣсколько колодокъ, стоявшихъ на скатѣ въ высокой травѣ, краснѣющей земляникой... Объѣхали какую-то старую плотину, потонувшую въ крапивѣ, и давно высохшій прудъ — глубокую яругу, заросшую бурьяномъ выше человѣческаго роста... Пара черныхъ куличковъ съ плачемъ метнулась изъ нихъ въ дождливое небо... А на плотинѣ, среди крапивы, мелкими блѣдно-розовыми цвѣточками цвѣлъ большой старый кустъ, то милое деревцо, которое зовутъ „Божьимъ деревомъ", — и вдругъ Ивлевъ вспомнилъ мѣста, вспомнилъ, что не разъ ѣздилъ тутъ въ молодости верхомъ... — Говорятъ, она тутъ утопилась-то, — неожиданно сказалъ малый. — Ты про любовницу Хвощинскаго, что ли? — спросилъ Ивлевъ. — Это неправда, она и не думала топиться. — Нѣтъ, утопилась, — сказалъ малый. — Ну, только думается, онъ скорѣй всего отъ бѣдности отъ своей сшелъ съ ума, а не отъ ней... И, помолчавъ, грубо прибавилъ: — А намъ опять надо заѣзжать... въ это, въ Хвощино-то... Ишь, какъ лошади-то уморились! — Сдѣлай милость, — сказалъ Ивлевъ. На бугрѣ, куда вела оловянная отъ дождевой воды дорога, на мѣстѣ сведеннаго лѣса, среди мокрой, гніющей щепы и листвы, среди пней и молодой осиновой поросли,