Grammatika lюbvi : izbrannыe razskazы

14 главы: „О красотѣ, о сердцѣ, объ умѣ, объ обращеніи, о знакахъ любовныхъ, о нападеніи и защищеніи, о размолвкѣ и примиреніи, о любви платонической"... Каждая глава состояла изъ коротенькихъ, изящныхъ, порою очень тонкихъ сентенцій, и нѣкоторыя изъ нихъ были деликатно отмѣчены перомъ, красными чернилами. — „Любовь не есть простая эпизода въ нашей жизни, — читалъ Ивлевъ. Разумъ нашъ противорѣчитъ сердцу и не убѣждаетъ онаго. — Женщины никогда не бываютъ такъ сильны, какъ когда онѣ вооружаются слабостью. — Женщину мы обожаемъ за то, что она владычествуетъ надъ нашей мечтой идеальной. — Тщеславіе выбираетъ, истинная любовь не выбираетъ. — Женщина прекрасная должна занимать вторую ступень; первая принадлежитъ женщинѣ милой. Сія-то дѣлается владычицей нашего сердца: прежде нежели мы отдадимъ о ней отчетъ сами себѣ, сердце наше дѣлается невольникомъ любви навѣки"... Затѣмъ шло „изъясненіе языка цвѣтовъ", и опять кое-что было отмѣчено: „Дикій макъ — печаль. — Верескледъ — твоя прелесть запечатлѣна въ моемъ сердцѣ. — Могильница — сладостныя воспоминанія. — Печальный гераній — меланхолія. — Полынь — вѣчная горесть"... А на чистой страничкѣ въ самомъ концѣ было мелко, бисерно написано тѣми же красными чернилами восьмистишіе. Молодой человѣкъ вытянулъ шею, заглядывая въ „Грамматику любви", и сказалъ съ дѣланной усмѣшкой: — Это они сами сочинили... Черезъ полчаса Ивлевъ съ облегченіемъ простился съ нимъ. Изъ всѣхъ книгъ онъ за дорогую цѣну купилъ только эту книжечку. Мутно-золотая заря блекла въ облакахъ за полями, желто отсвѣчивала въ лужахъ, мокро и зелено было въ поляхъ. Малый не спѣшилъ, но Ивлевъ не понукалъ его. Малый разсказывалъ, что та женщина, которая давеча гнала по лопухамъ индюшекъ, — жена дьякона, что молодой Хвощинскій уже давно живетъ съ нею, что у него уже есть дѣти. Ивлевъ не слушалъ. Онъ все думалъ о Лушкѣ, о ея ожерельѣ, которое оставило въ немъ чувство сложное, похожее на то, какое испыталъ