Zapiski Russkago naučnago instituta vъ Bѣlgradѣ

36

торомъ онъ такъ часто говорить въ своихъь позднфФйшихь изслЪдован!яхъ, что такое древнерусскя или древнеславянскя племена; какую цфнность имфетъ сравнен!е географическихъ названйЙ со словами того или другого языка; какъ распространяются культурныя заимствованя и т. д. РКадь этими и надъ цфлымъ рядомъ другихъ подобныхъ вопросовъ, которые изслЪдователь долженъ разрЪшить для себя, если онъ хочетъ дать н$5которое цфльное этнологическое построене, Соболевскй, повидимому, никогда не задумывался.

Другая группа сочиненй А. И. Соболевскаго имЪетъ своимъ исходнымъ пунктомъ тЪ лингвистические интересы, съ которыхъ онъ началъ свою научную дЪятельность. Именно его магистерская и докторская дисерташи посвящены церковно-славянскому и древне-русскому языкамъ, и проф. Карсюй въ своемъ „ОчеркЪ научной разработки русскаго языка въ предЪлахь СССР“ (1926) придаетъь имъ такое значене, что съ нихъ начинаетъ „настоящий расцвЪтъ въ разработкь русскаго языка въ отношени историко-сравнительномъ“. Отъ чисто лингвистическихъ изслЪдован! и изучешя памятниковъ древней письменности съ точки зр$н!я ихъ языка былъ естественъ переходъ къ работЪ надъ самыми памятниками, какъ литературными произведениями, и надъ внфшней стороной ихъ, какъ памятниковъ писанныхъ, т. е. къ палеографии. Именно, въ этихъ направленяхъ совершенно логически и развивается изслЪдовательская работа Соболевскаго. Онъ написаль первую исторю русскаго языка въ видЪ „лекши“, которыя выдержали н$Ъсколько издан; точно также первый онъ ввель въ кругъ университетскаго преподавания курсъ русской далектоломи, который охватывалъ не только великорусске, но и мало-и бЪлорусске говоры. Будучи величайшимъ знатокомъ древнерусскихъ памятниковъ, А. И. Соболевсю не могъ не собрать попутно съ изучешемъ ихъ языковой стороны множество палеографическихъ фактовъ, и эти свои богатЪйцпие запасы знанй, каке едва-ли были у кого-нибудь до него (даже у Буслаева и Срезневскаго), онъ изложилъ какъ въ своихъ курсахъ по палеографии, которые читалъ въ течен!е многихъ лЪть въ С.-Петербургскомъ Археологическомъ ИнститутЪ, такъ и въ н5сколькихъ альбомахъ снимковъ.

Отъ изучен!я языка памятниковъ Соболевсюй естественно переходилъ и къ изученю содержаня ихъ. Отчасти эти два вопроса были тЪсно связаны между собой: для того, чтобы установить происхождене перевода какого нибудь церковно-славянскаго текста (съ греческаго или латинскаго языка), приходилось поставить этотъ текстъ въ связь съ другими однородными, указать ихъ мЪсто и значен!е въ церковной литературЪ Запада или Востока. Однимъ словомъ, кирилло-