Za rubežomъ : razskazы

31

Принкипо, разм5стили по невыносимо холоднымъ комнатамъ и посадили на англЙсю паекъ. ДЪло, вы знаете, не всегда обходилось безъ униженя. МнЪ пришлось жить вмЪфстЪ съ ней. Недолго. Недфли черезъ три заболЪла она тифомъ и умерла на моихъ рукахъ. Тутъ началась мука. Насилу достали какой то маленький гробикъ, втиснули туда умершую и отнесли въ пустой повильонъ при клубЪ, на которомъ было написано „соШецг“. На другой день свяшенникъ-бфженець отпфлъ покойницу, ия одна провожала ее въ гору къ монастырю св. Николая. Дулъ холодный вътеръ и хлесталь дождь. Кое-какъ закопали старушку въ грязи. Недавно, уже отсюда, я Фздила навЪстить ея могилу. Теперь Принкипо въ цвфтахь и лтнемъ уборЪ. Какая красота подниматься въ гору къ монастырскому кладбищу. Блестящей каймой лежитъ подъ ногами ласковое Мраморное море и въ розовой дымкБ рисуются берега Малой Аз!и. ЗдЪсь, среди этой феерической красоты нашла себъ неожиданно посл5днй прють наша старушка, до послЪдней минуты тосковавшая по полямъ Тамбовской губернии. Да и она ли одна? Сколько русскихъ костей разбросано на чужбинЪ? Но красота, вБчная красота природы имЪетъ власть смягчать человЪческое горе. Не правда ли? Въ четвергъ я свободна. Пофдемте въ Эюбъ-Паша. Хотите? — Разум$ется.

УП.

Случайнымъ и мимолетнымъ "было наше знакомство. Скоро я навсегда потеряль изъ виду Машу, потому что долженъ былъ уБхать изъ Константинополя. Но его очаровательный уголокъ, Эюбъ-Пашу, мы успф$ли навЪстить вмБст. Въ жаркое послБобфденное время я взялъ лодку на пристани и, пробираясь между судовъ, мы поплыли по Золотому Рогу. И чудный лЬтвй день, и прохлада морской волны, и окружающая красота, — все нав$вало на душу неодолимое веселье. Мы были веселы всЪ, даже и

лодочникъ-турокъ, который улыбаясь и весело говорилъ совсмъ не веселыя вещи.