Za rubežomъ : razskazы

поэтому разныя. Тамъ вы и получите выигрышть, или уныло пройдете мимо въ случаБ неуспБха.

— Ну, чтожъ, на какую лошадь поставимъ?

Все равно. Мы не знаемъ ни лошадей, ни жокеевъ. Быстро проглядываю афишу, стараясь отыскать покрасив5е и пооригинальн5е лошадиное имя.

— Ну вотъ, бери на „Джавида“.

— Хорошо. Возьму. Можетъ быть выручитъ.

И съ билетомъ номера будки проходимъ мы къ легкой изгороди ипподрома. Сейчасъ начнутся скачки и лошадей будетъ видно, а „Джавида“ узнаемъ мы ло костюму жокея: голубой съ розовымъ, въ голубой каскеткЪ. Изгороль уже вся обл5плена толпой, какъ разсьышавшимся роемъ, но м$5сто еще есть, мы пришли во время. Можно, конечно, взять м5ста на эстрадахъ бесфдки, но в$дь это для тЪхь, у кого карманъ похожъ на отдБлене банка. Пришельцы, мечтаюцие о русской веснЪ, смущаются обыкновенно тамъ, гдЪ каждое движене расцф$нено франками. Ла и все равно, видно. Вотъ тутъ, налЪво, можно подойти къ самой изгороди.

Стоимъ и ждемъ. Кругомъ отрывочныя замфчаня о лошадяхъь и жокеяхъ. Это — любители. А надежды и мечты, это украшен!е бЪдной челов ческой жизни, — это для большинства, уставшаго въ срой и однообразной работ$, а для иныхъ, — просто отдыхъ и радость весны, случайно связанныхъ съ спортомъ. И всЪ ждутъ. Ждемъ и мы, оба приглядываясь къ окружающему. Вотъ направо тБснится къ изгороди молодежъ, перекидываясь веселыми замЪчанями, похожими, особенно издали, на щебетан!е птицъ. Ближе ко мнЪ — какой-то приказчикъ и совсфмъ молодая, некрасивая дфвушка. Она держитъ и нервно пожимаетъ его руку, а онъ говоритъ что-то отрывочно и некстати о лошадяхъ и погодЪ. Но вотъ она не выдерживаетъ, тянется къ нему и „губы ихъ сливаются въ поцфлуЪ“, какъ говорилось въ старинныхъ романахъ. Городская ненормальная жизнь ненормально выноситъ это на улицу. И въ трамваяхъ и мэтро звучать поцфлуи. Разру-