Izabrannыe razskazы

лась баба хозяйка, и въ маленькихъ окошечкахъ краснѣлъзакатъ, 1 Спать было еще рано, въ избѣ душно. Закусивъ, Христофоровъ предложилъ Ванѣ пройтись. Золотисто-Огненное облачко стояло надъ осинникомъ густо забравшимъ скатъ къ рѣчкѣ- Ба;-я съ Христофоровымъ прошли мимо амбарчика, взяли съ дороги вправо, по обсохшему- откосу, и спустились къ той лощинкѣ, надъ которой Дворики стояли. Пахло сыростью, непередаваемой лѣсною прелестью. Тропинка привела ихъ къ завалившейся ветлѣ. Сзади слегка курились Дворики, виднѣлись клѣти, погреба, овины. Милый вечеръ, тихій вечеръ наступилъ и замлѣлъ. — Ваня, сказалъ Христофоровъ,— вамъ должно быть показалось страннымъ, что я повелъ васъ гулять.. Отчего-же, Алексѣй Петровичъ. — Въ избѣ воздухъ тяжелый. — Ну, конечно. Но не одно это, Мнѣ, во-первыхъ, вообще пріятно, когда вы со мною... Ваня улыбнулся. —второе — что вамъ слушать разговоры, грубыя слова, брань, когда вотъ есть природа, красота, весна, Давеча вы не захотѣли идти со мною въ церковь, и напрасно. Ну, теперь тоже, въ своемъ родѣ, храмъ, имъ полюбоваться тоже не " - Что-же вы находите во мнѣ такого интереснаго?

спросилъ Ваня. - Вы вотъ мнѣ даете книги, и меня учите, разсказываете о другихъ странахъ, другой жизни, водите съ С'Обои на прогулки, а вѣдь я простой мѣщанскій малый, мой отецъ торговецъ... Что такого вы во мнѣ замѣтили? Христофоровъ сѣлъ на пенекъ. Кругомъ была мелкая поросль: осинникъ, березнякъ, ниже, къ рѣчкѣ, былъ еще снѣгъ въ ивнякѣ и ольхахъ. Ваня прислонился къ кучѣ хвороста^ Изъ подъ него выскользнула узенькая ласка, точно змѣйка, и исчезла. Пахло терпко-горько и очаровательно свѣже срубленнымъ деревомъ. Христофоровъ вдругъ вытянулъ шею. — Тс-сс...