Rodnoe

117 умываясь по-деревенски, а Софьюшка ухмылялась въ руку, вышелъ Сережа, кудреватый, какъ баранчикъ, крѣпкій со сна, въ бѣлой рубашкѣ съ голубой грудью, на помочахъ, хлопнулъ Пашу по полному голому плечу, схватилъ рукомойку и выплеснулъ на обѣихъ. Былъ смѣхъ и визгъ, точно и не лежалъ еще вчера въ комнатахъ Данила Степанычъ. Высунулась въ окно въ черномъ платкѣ Арина, поглядѣла и опять ушла. ...„Славныя дѣтищи“, — подумалъ Николай Данилычъ. —■ Что же, поѣдете къ Здобному-то вашему? крикнулъ Сережа. Николай Данилычъ вспомнилъ, что надо поѣхать въ монастырь, сказать обложить дерномъ и внести о. казначею на сорокоустъ. Приказалъ готовить машину. XXI. Къ обѣду поѣхали въ Шалово, за десять верстъ, къ Василію Левонычу Здобнову. Встрѣчали передъ дворомъ самъ, Марья Кондратьевна, четыре дочери и три сына, двое работниковъ, кучерокъ и кухарка. Рвались на цѣпяхъ лохматыя собаки, бѣгали перепуганныя индюшки. Осматривали новый кирпичный домъ съ двумя лавками въ желѣзныхъ зеленыхъ затворахъ и рѣшеткахъ, всѣ службы, конюшни и птичникъ, заводскихъ свиней и выпаиваемыхъ телятъ. Показывалъ Здобновъ новую тройку, купленную отъ предводительши и теперь продававшуюся за полцѣны — за тысячку. — Только и всего-съ, за тыщенку-съ... Показывалъ телячій загонъ въ триста головъ, говорилъ: —■ Не телятки-съ, а денежки наши плачутъ, въ Москву хочутъ-съ...